Политика

9 января 1905 года - "Кровавое воскресенье"

Почему затея с вручением рабочей петиции Николаю II была обречена на трагический финал

Началом первой русской революции 1905-1907 годов традиционно считают именно эту трагедию, разыгравшуюся в Санкт-Петербурге 22 (9 по ст. ст.) января 1905 года. «Кровавое воскресенье», как немедленно окрестили его современники, стало точкой невозврата в усугублявшихся противоречиях между российской властью, стремившейся сохранить статус-кво, и обществом, требовавшим все больших и больших политических уступок и свобод.

Новости СМИ2

А расстрелянные рабочие в большинстве своем оказались, как это нередко случается, заложниками и жертвами чужих политических устремлений и целей.

Столкновение манифестантов с войсками у Троицкого моста 22 (9) января 1905 года. Рисунок неизвестного художника, начало ХХ века. Источник: livejournal.com

От кружка по интересам до политической организации

История, как известно, не знает сослагательного наклонения, а потому бессмысленно пытаться представить себе, насколько неизбежной была трагедия «Кровавого воскресенья», если бы во главе «Собрания русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга» стоял кто-то другой, а не священник Георгий Гапон. Именно его считают главным инициатором и организатором шествия, которое начиналось как мирная попытка вручить рабочую петицию императору Николаю II, а закончилось расстрелом манифестации и сооружением первых баррикад на Васильевском острове. Но если допустить, что «Собрание» возглавлял бы другой человек, то придется признать, что, вероятнее всего, развитие событий мало отличалось бы от той версии, которая реализовалась в 1905 году.

Хотя Георгий Гапон, по воспоминаниям современников, и отличался явным стремлением стать главой рабочего движения Санкт-Петербурга, а затем и всей России, он, как и многие подобные руководители, оказался заложником ситуации. Созданное как организация, главной целью которой было отвлечение рабочих от обсуждения наиболее острых политических и экономических вопросов, «Собрание» очень быстро переросло формат «кружка по интересам» и превратилось в настоящую рабочую организацию, многие члены которой видели свою главную задачу в отстаивании своих интересов. К тому же по-настоящему революционные организации и партии России (прежде всего эсеры и социал-демократы) не оставляли это объединение рабочих без внимания, хотя оно и не всегда адекватно воспринималось. К концу 1904 года на общероссийской волне требований либеральных изменений в жизни страны фокус интересов «Собрания русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга» окончательно сместился с организации совместного досуга на отстаивание прав и свобод рабочих. Оставалось совсем немного: найти подходящий повод для того, чтобы во весь голос заявить о своих требованиях. И он нашелся в первые дни января 1905 года.Священник Георгий Гапон зачитывает январскую петицию рабочим в одном из отделений «Собрания русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга». Рисунок неизвестного художника, начало ХХ века. Источник: livejournal.com

Петиция с запретными требованиями

Поводом для написания рабочей петиции, которую и собирались вручить императору Николаю II участники шествия 22 (9) января, стал конфликт между рабочими и администрацией Путиловского завода: незаконное увольнение и представление к расчету четверых работников. Этот спор быстро вылился в забастовку, к которой вскоре присоединились рабочие других петербургских заводов. В общей сложности к 8 января в городе бастовали свыше 400 крупных и мелких предприятий, а общее число забастовщиков превысило 110 тысяч человек. Подавляющее большинство забастовщиков знали о том, что руководство «Собрания» готовит какую-то петицию на имя императора, но вряд ли представляли себе, что изложенные в ней основные требования давно превратились из экономических в политические. Когда же окончательный вариант обращения стали зачитывать в местных отделениях «Собрания» и на бастующих предприятиях, ее одобряли просто как факт, не слишком вникая в то, что главными пунктами документа стали требования созыва Учредительного собрания, предоставление основных гражданских свобод и амнистия политическим заключенным.

Ограничься организаторы акции включением в петицию исключительно экономических требований, пусть даже самых невероятных, и весьма возможно, они добились бы успеха: их обращение дошло бы до Николая II, пусть даже и не из рук в руки. Но политические требования вкупе с полученной полицией информацией о том, что рабочей манифестацией, назначенной на 9 января, намерены воспользоваться радикально настроенные революционные партии, привели к прямо противоположному результату. Опасаясь, что мирное шествие быстро перерастет в беспорядки, а принятая петиция с «политическим» уклоном покажет слабость императорской власти, кабинет министров принял решение использовать армию для того, чтобы остановить движение рабочих колонн. По действовавшему на тот момент законодательству, военные могли открывать огонь по толпе, если она не реагирует на их требования и приближается на расстояние, меньше допустимого. И это гарантировало, что по демонстрантам откроют огонь: остановиться сразу тысячная толпа не могла по определению.Войска на Дворцовой площади незадолго до появления здесь первых манифестантов, 22 (9) января 1905 года. Источник: livejournal.com

Армия против рабочих

К утру 22 (9) января в Санкт-Петербурге были сосредоточены порядка 40 000 военных и полицейских, чьей единственной задачей было не допустить рабочие колонны к Дворцовой площади, остановив их в начале движения. Но полностью выполнить эту задачу не удалось. Уже после того, как прозвучали первые залпы — сначала у Нарвских ворот, а затем у Троицкого моста, часть разбежавшихся участников манифестации начала группами пробираться в центр города, в том числе и по льду Невы. В итоге к двум часам дня у ограды Александровского сада, примыкающего к Дворцовой площади, скопилось несколько тысяч человек, многие из которых были уже не рабочими, разъяренными первыми жертвами, а просто гуляющими, решившими посмотреть на необычное собрание. Как и в других местах, манифестанты отказывались выполнять требование военных разойтись, и в третьем часу дня выстрелы прозвучали и возле Зимнего дворца.

Итогом столкновений манифестантов с воинскими заставами стала гибель как минимум 130 человек, включая и тех, кто умер от ранений в больницах. Такие данные были оглашены правительством. В реальности это число должно быть несколько больше: в полицейские сводки попали только те раненые и погибшие, кто был доставлен в городские больницы, а по свидетельствам очевидцев, многих везли к частным врачам из опасения возможных арестов и допросов. В общественном же сознании число погибших было как минимум на порядок больше. В советской историографии с опорой на статью Владимира Ленина «Революционные дни» закрепилось число 4600 погибших, проникшее в революционные издания из иностранных газет. А некоторые говорили и о 20 тысячах погибших, хотя такое колоссальное число сразу стали подвергать сомнению. Но гораздо важнее для общества, как ни цинично это звучит, стало не количество жертв «Кровавого воскресенья», а сам факт, что император Николай II отказался принять рабочую петицию, а его солдаты и офицеры открыли огонь по манифестантам. Мало кто задумывался о том, как эта манифестация выглядела с точки зрения официальной власти и чем она могла закончиться, если бы нашлись желающие использовать ее для организации беспорядков.«9 января 1905 года на Васильевском острове». Картина художника Владимира Маковского, 1905 год. Источник: livejournal.com

Нужен ли был повод для первой русской революции?

«Кровавое воскресенье», независимо от того, намеревался кто-то использовать рабочую манифестацию в этом качестве или нет, превратилось в спусковой крючок революционного механизма в стране. Возмущение расстрелом было столь велико, что охватило даже те социальные слои, которые до того времени оставались в стороне от политической жизни России — рабочих и крестьян. Агитаторы революционных партий умело использовали это, делая упор на экономических требованиях непринятой петиции и лишь во вторую очередь упоминая о политических, хотя именно они и были основными пунктами обращения. В итоге вслед за первыми баррикадами, наспех возведенными рабочими на Васильевском острове уже 9 января, по стране прокатилась волна забастовок, потом 14 июня взбунтовалась команда броненосца «Князь Потемкин-Таврический», через неделю грянуло восстание в польской Лодзи, и в конце концов 7 декабря грянуло вооруженное восстание в Москве.

Но если бы даже затея священника Георгия Гапона и его товарищей удалась, а петиция все-таки попала бы в руки императора Николая II, избежать такого развития вряд ли удалось бы. Ведь к началу 1905 года в обществе действительно сформировался острый запрос на либерализацию политической и экономической жизни в России, отсутствие реакции на который неизбежно накаляло обстановку в стране. Этим активно пользовались революционные партии, которые не скрывали своих намерений вести не мирные переговоры с правительством, а вооруженную борьбу. И если бы вдруг «Кровавое воскресенье» не грянуло, нашелся бы другой повод организовать и возглавить народное недовольство, причем с теми же последствиями.Могилы погибших участников рабочего шествия 22 (9) января 1905 года на Преображенском кладбище под Санкт-Петербургом. Источник: livejournal.com