Паровозное депо станции Челябинск, 1880–е годы, Российская империя
На КДПВ, кстати, паровоз Рв–410.
Летом 1873 недалеко от Нижнего Новгорода пассажирский поезд наехал на две шпалы, лежавшие на пути. К счастью, шпалы были сброшены путеочистителем паровоза и всё обошлось. После расследования был задержан местный крестьянин из соседней деревни. В результате допроса полиция установила, что крестьянин не планировал грабить поезд. (Иногда такое случалось, разбойники устраивали на пути завал и делали "гоп–стоп" поезду).
Крестьянин же таким образом просто решил отомстить (если пройдете по ссылке, по прочитаете как именно мстили крестьяне) железной дороге за сбитую несколько дней назад товарным поездом корову–кормилицу.
Летом 1873 недалеко от Нижнего Новгорода пассажирский поезд наехал на две шпалы, лежавшие на пути. К счастью, шпалы были сброшены путеочистителем паровоза и всё обошлось. После расследования был задержан местный крестьянин из соседней деревни. В результате допроса полиция установила, что крестьянин не планировал грабить поезд. (Иногда такое случалось, разбойники устраивали на пути завал и делали "гоп–стоп" поезду).
Крестьянин же таким образом просто решил отомстить (если пройдете по ссылке, по прочитаете как именно мстили крестьяне) железной дороге за сбитую несколько дней назад товарным поездом корову–кормилицу.
Погрузка императорского автомобиля в вагон–гараж, 1910–е годы, Российская Империя
В дореволюционной России автомобили были большой редкостью и выглядели диковинкой, но у императорской семьи автомобилей был много и даже был вагон–гараж для перевозки этих автомобилей.
Николай II с татуировкой в виде дракона на правой руке, 1912 год, Ливадия
На правой руке Николая II — татуировка в виде дракона, сделанная во время его пребывания в Нагасаки в 1891–м году.
На одном из официальных мероприятий цесаревич обратился к принимающей стороне с неожиданной просьбой — представить ему местных мастеров татуировки, об искусстве которых он прочитал в туристическом справочнике. На следующий день на борт флагмана русской эскадры доставили двух мастеров из Нагасаки, один из которых нанёс рисунок на руку греческого принца, а второй — на правое предплечье русского цесаревича. Болезненная операция длилась семь часов. В её результате Николай обзавёлся изображением чёрного дракона с жёлтыми рожками, зелёными лапками и красным брюхом.
Продавец ковров и покупатели, 1900–е годы, Тифлис
Фотограф Дмитрий Ермаков
Институт истории материальной культуры Российской академии наук (ИИМК РАН)
Институт истории материальной культуры Российской академии наук (ИИМК РАН)
Профессор Бехтерев лечит больных в "гипнотической комнате", 1913 год, Российская империя
Роллер–ринг на благотворительном базаре, 3 декабря 1911 года, Санкт–Петербург
Фотограф Карл Булла
Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт–Петербурга
Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт–Петербурга
Семья Репиных в "Пенатах" с гостями, 1905 год, Российская империя
Илья Репин и Наталья Нордман–Северова в "Пенатах" с гостями — Максимом Горьким и его возлюбленной, актрисой Марией Андреевой, 1905 год.
Цветник на набережной, 1910–е годы, Ялта
По присутствию Виллы Елена (строительство виллы закончено в 1912 году) можно судить что фото сделано после 1912 года и до революции.
Маяковский в кругу футуристов, 1912 год, Москва
В декабре 1912 г. группа футуристов, в которую входил В. В. Маяковский, написала коллективный манифест для альманаха «Пощечина общественному вкусу». А в феврале следующего года появилась листовка под тем же названием. Её издали Г. Л. Кузьмин и С. Д. Долинский. Авторы вместо подписей поместили свою групповую фотографию.
Сидят: В. В. Хлебников, Г. Л. Кузьмин, С. Д. Долинский
Стоят: Н. Д. Бурлюк, Д. Д. Бурлюк, В. В. Маяковский
Сидят: В. В. Хлебников, Г. Л. Кузьмин, С. Д. Долинский
Стоят: Н. Д. Бурлюк, Д. Д. Бурлюк, В. В. Маяковский
[колоризация Ольги Ширяевой] Владимир Маяковский, 1912 год, Москва
Автор колоризации уже небезызвестная нам klimbim. Немного о истории данного снимка. Почта принесла в музей письмо анонимного отправителя. В конверте был только фотоснимок. На обороте стершаяся запись карандашом сделанная Маяковским:
„Небо какао
от лета запах
паленого верблюда.
Шаги азартны
Как игроки в макао
А шляпа бульвара
Вся в перьях
Люда
Небо! Снимите поношенную шляпу
Я иду!
Глухо!
Вселенная устало положила на лапу
С клещами звезд мохнатое ухо“.
Это вариант концовки поэмы „Облако в штанах“, к работе над которой Маяковский приступил в 1914 г.
„Небо какао
от лета запах
паленого верблюда.
Шаги азартны
Как игроки в макао
А шляпа бульвара
Вся в перьях
Люда
Небо! Снимите поношенную шляпу
Я иду!
Глухо!
Вселенная устало положила на лапу
С клещами звезд мохнатое ухо“.
Это вариант концовки поэмы „Облако в штанах“, к работе над которой Маяковский приступил в 1914 г.
Сидение аракхы, 1900–год, Горный Алтай
Фото Н. Р. Томашкевича.
Бродячая Русь, 1910–е годы, Российская империя
Фотограф Сергей Лобовиков, МАММ / МДФ
Английские самодвижущиеся локомобили (дорожные паровозы) «Фоулер» с топками на соломе, 1875 год, Самарская губерния
Бродячие циркачи, 1890–е годы, Самарканд, Самаркандская область, Российская империя
Императрица Мария Федоровна во время поездки в охотничьи угодья, 1890 год, Российская империя
Американские горки на Марсовом поле, 1895 год, Санкт–Петербург
Попробовали бы они на современной питерской горке покататься...
Приготовление молочной водки, 1908 год, Якутия, Российская империя
Собственно рецепт:
В основе напитка лежит заквашенное при помощи специальных дрожжей молоко. Весь процесс происходит следующим образом: забродившее молоко наливают в котел, где его постепенно нагревают. От котла идет трубка, ведущая к чугунному кувшину, стоящему в холодной воде. В этот чугун попадают пары от забродившего молока, которые превращаются в хурэмгэ – слабый алкогольный напиток.
В самом котле остаются кислый жидковатый творог, называемый арса. Он пригоден для употребления в пищу и содержит множество полезных микроэлементов и витаминов.
То же самое можно сказать и о хурэмгэ. Этот алкогольный напиток не только отлично утоляет жажду, но и может заменить собой целый набор витаминов, содержащихся во фруктах, овощах и ягодах.
Хурэмгэ имеет мутновато–зеленый цвет и служит основой для тарасуна. Для этого слабый алкогольный напиток прогоняют через трубку, ведущую от котла к кувшину, еще несколько раз. С каждым разом градус напитка повышается, и он становится более крепким. Во время перегонки хурэмгэ в тарасун выделяется резкий запах, который с непривычки может показаться зловонным.
Надо сказать, что такие самодельные самогонные аппараты несовершенны, поэтому получившаяся водка содержит различные примеси.
В основе напитка лежит заквашенное при помощи специальных дрожжей молоко. Весь процесс происходит следующим образом: забродившее молоко наливают в котел, где его постепенно нагревают. От котла идет трубка, ведущая к чугунному кувшину, стоящему в холодной воде. В этот чугун попадают пары от забродившего молока, которые превращаются в хурэмгэ – слабый алкогольный напиток.
В самом котле остаются кислый жидковатый творог, называемый арса. Он пригоден для употребления в пищу и содержит множество полезных микроэлементов и витаминов.
То же самое можно сказать и о хурэмгэ. Этот алкогольный напиток не только отлично утоляет жажду, но и может заменить собой целый набор витаминов, содержащихся во фруктах, овощах и ягодах.
Хурэмгэ имеет мутновато–зеленый цвет и служит основой для тарасуна. Для этого слабый алкогольный напиток прогоняют через трубку, ведущую от котла к кувшину, еще несколько раз. С каждым разом градус напитка повышается, и он становится более крепким. Во время перегонки хурэмгэ в тарасун выделяется резкий запах, который с непривычки может показаться зловонным.
Надо сказать, что такие самодельные самогонные аппараты несовершенны, поэтому получившаяся водка содержит различные примеси.
Л. Н. Толстой верхом на лошади в усадьбе Ясная Поляна, 1908 год, Тульская губерния, Российская империя
© Карл Булла.
Аэростат «Андрей Пильстрем» в полете, 1898 год, Российская империя
Михаил Матюшин, Казимир Малевич, Алексей Кручёных на первом Всероссийском съезде баячей будущего (поэтов–футуристов), 1913 год, Уусикиркко
Заседания 18 и 19 июля 1913 года
Отмечается и намечается образима действий на будущий год, рассматривается деятельность истекшего года, заслушиваются доклады: Д. Бурлюка, Хлебникова, «О новой музыке» и др.
В общем планы и мнения выражаются в следующем постановлении:
Мы собрались, чтобы вооружить против себя мир!
Пора пощечин прошла:
Треск взорвилей и резьба пугалей всколыхнет предстоящий год искусства!
Мы хотим, чтобы наши противники храбро запрещали [защищали?] свои рассыпающиеся пожитки. Пусть не виляют хвостами и не сумеют укрыться за ними.
Мы приказывали тысячным толпам на собраниях и в театрах и со страниц наших четких книг, а теперь заявим о правах баячей и художников, раздирая уши прозябающих под пнем трусости и недвижности:
1) Уничтожить «чистый, ясный, честный, звучный Русский язык», оскопленный и сглаженный языками человеком от «критики и литературы».
Он не достоин великого «Русского народа!»
2) Уничтожить устаревшее движение мысли по закону причинности, беззубый здравый смысл, «симметричную логику», блуждание в голубых тенях символизма, и дать личное творческое прозрение подлинного мира новых людей.
3) Уничтожить изящество, легкомыслие и красоту дешевых публичных художников и писателей, беспрерывно выпуская все новые и новые произведения в словах, в книгах, на холсте и бумаге.
4) С этой целью к первому Августа сего года взлетают в свет новые книги «Трое». Хлебников, Крученых и Е. Гуро. Рис. К. Малевича; «Небесные верблюжата» Е. Гуро; «Дохлая луна» — «Сотрудники Гилея» — «Печать и Мы» и др.
5) Устремиться на оплот художественной чахлости — на Русский театр и решительно преобразовать его.
Художественным, Коршевским, Александринским, Большим и Малым нет места в сегодня! — с этой целью учреждается новый театр «Будетлянин».
6) И в нем будет устроено несколько представлений (Москва и Петръградъ). Будут поставлены Дейма: Крученых «Победа над Солнцем» (опера), Маяковского «Железная дорога», Хлебникова «Рождественская сказка» и др.
Постановкой руководят сами речетворцы, художники: К. Малевич, Д. Бурлюк и музыкант М. Матюшин.
Скорее вымести старые развалины и возвести небоскреб, цепкий как пуля!
С подлинным верно. Председатель:
Секретарь: А. Крученых, К. Малевич.
Усикирко. 20 июля 1913 г.
Отмечается и намечается образима действий на будущий год, рассматривается деятельность истекшего года, заслушиваются доклады: Д. Бурлюка, Хлебникова, «О новой музыке» и др.
В общем планы и мнения выражаются в следующем постановлении:
Мы собрались, чтобы вооружить против себя мир!
Пора пощечин прошла:
Треск взорвилей и резьба пугалей всколыхнет предстоящий год искусства!
Мы хотим, чтобы наши противники храбро запрещали [защищали?] свои рассыпающиеся пожитки. Пусть не виляют хвостами и не сумеют укрыться за ними.
Мы приказывали тысячным толпам на собраниях и в театрах и со страниц наших четких книг, а теперь заявим о правах баячей и художников, раздирая уши прозябающих под пнем трусости и недвижности:
1) Уничтожить «чистый, ясный, честный, звучный Русский язык», оскопленный и сглаженный языками человеком от «критики и литературы».
Он не достоин великого «Русского народа!»
2) Уничтожить устаревшее движение мысли по закону причинности, беззубый здравый смысл, «симметричную логику», блуждание в голубых тенях символизма, и дать личное творческое прозрение подлинного мира новых людей.
3) Уничтожить изящество, легкомыслие и красоту дешевых публичных художников и писателей, беспрерывно выпуская все новые и новые произведения в словах, в книгах, на холсте и бумаге.
4) С этой целью к первому Августа сего года взлетают в свет новые книги «Трое». Хлебников, Крученых и Е. Гуро. Рис. К. Малевича; «Небесные верблюжата» Е. Гуро; «Дохлая луна» — «Сотрудники Гилея» — «Печать и Мы» и др.
5) Устремиться на оплот художественной чахлости — на Русский театр и решительно преобразовать его.
Художественным, Коршевским, Александринским, Большим и Малым нет места в сегодня! — с этой целью учреждается новый театр «Будетлянин».
6) И в нем будет устроено несколько представлений (Москва и Петръградъ). Будут поставлены Дейма: Крученых «Победа над Солнцем» (опера), Маяковского «Железная дорога», Хлебникова «Рождественская сказка» и др.
Постановкой руководят сами речетворцы, художники: К. Малевич, Д. Бурлюк и музыкант М. Матюшин.
Скорее вымести старые развалины и возвести небоскреб, цепкий как пуля!
С подлинным верно. Председатель:
Секретарь: А. Крученых, К. Малевич.
Усикирко. 20 июля 1913 г.
Секта "Белые голуби", 1900–е годы, Олёкминск
В конце позапрошлого века в Олёкминский округ были отправлены сотни представителей христианской секты "Белые голуби", более известные как скопцы. Пытаясь сравниться с ангелами, эти люди подвергали себя чудовищному членовредительству — кастрации.
Далекие от плотских радостей, сознательные и усердные скопцы были людьми зажиточными. Выкупая земли, они нанимали крестьян (некоторых из них оскопляли за долги и т.п) и богатели еще больше. Во второй половине 19 века общины скопцов насчитывали более 6000 человек и с ними началась жесткая борьба. Духовных руководителей и вербовщиков казнили, остальных выслали в Забайкайле. Считалось, якуты будут устойчивы к духовной парадигме скопцов (да и всему христианству вообще) и не польститься на сомнительные манипуляции с собственным телом.
У скопцов было четыре уровня "прокачки" себя до ангела 80 уровня. Первый уровень, называемый на сектантском сленге как "сесть на пегого коня" — это, собственно, удаление яичек. Второй — удаление всего детородного органа. Человек, прошедший этот обряд пересаживался с пегого коня на белого. Третий уровень — удаление сосков и, четвертый — вырезание шрама на боку, подобного тому который получил Иисус во время распятия. Обряды распространялись как на мужчин, так и на женщин. Последним вырезали половые губы, клитор и груди.
В Олекминской общине жил скопец, обращенный не по своей воле. О встрече с ним рассказывает немецкий путешественник:
"На мельнице я застал управляющего ею двадцативосьмилетнего молодого человека, типичного украинца. Во время осмотра поселения он сопровождал нас вместе с несколькими скопцами. Его ясные ответы обратили на себя наше внимание. Он заметил у меня в руках цейссовский фотографический аппарат, которым мне здесь, к сожалению, не пришлось воспользоваться. Меня предупредили, что фотографированием я могу оскорбить "братьев" и "сестер".
Управляющий мельницей, видимо, услыхал это шепотом произнесенное предупреждение и предложил мне зайти к нему в дом. Он хотел показать мне им самим оборудованное фотографическое ателье и собрание фотографий. Он сам соорудил камеру–обскуру со всеми необходимыми принадлежностями и обладал несколькими первоклассными аппаратами. У него даже имелся превосходный самодельный увеличительный прибор. А сколько великолепных снимков мне удалось у него увидеть! Все они были распределены по отдельным альбомам: ландшафты, изображения скопческих поселений, религиозные праздники, шествия и погребения. Во время последних «сестры» и «братья» несут к могиле открытый гроб.
— Неужели вам разрешают делать эти снимки? — спросил я в изумлении.
— Да! — отвечал он. — благодаря им, мы вербуем новых членов.
Заметив мой все возрастающий интерес, он становился общительнее и шаг за шагом все больше углублялся в быт и нравы этих сектантов, видящих "богоугодное дело" в искажении человеческого тела. Его слова постепенно убедили меня в том, что этот человек презирал и ненавидел своих собратьев и воодушевлявшие их идеи.
— Но ведь вы сами скопец? — спросил я его, в конце концов.
Он долго молча смотрел на меня и, наконец, ответил:
— Да, но не по своей воле... Эти преступники искалечили меня одиннадцатилетним мальчиком!
Последние слова его похожи были скорее на стон. Он дрожал от охватившего его внезапного возбуждения. Он схватил новый, еще невиданный мною альбом...
— Видите эти фотографии? Вот что делают скопцы из своих юношей и девушек!
Что за ужасная картинная галерея развернулась теперь передо мной! Это были мужские и женские тела, снятые на различных ступенях увечья.
— Вот она, моя пропаганда в пользу скопцов, — засмеялся он. Этот смех, прозвучавший высоким фальцетом, заставил меня содрогнуться. Только теперь я понял, что переживал этот несчастный человек. Эта история глубоко меня потрясла. Мое отношение, по видимому, тронуло его, так как он становился все сердечнее и подарил мне множество своих фотографий. Однако мне пришлось обещать ему сохранять их в тайне.
Под конец он предложил мне чаю, так как ему хотелось еще услышать от меня о нашей экспедиции. В комнате, в которой уже шумел самовар, было чисто, но печально. Окна были украшены цветами. На книжной полке стояло множество книг. Мы быстро позабыли о нашем недавнем волнении. Правда, меня на минуту смутила появившаяся к чайному столу "сестра", но я быстро узнал в ней ту, чей портрет был показан мне наверху, в фотографическом ателье. Она налила нам чаю и нарезала прекрасного белого хлеба. На спокойном ясном лице ее не было видно следов страданий, но на всем ее существе лежал какой–то покров безразличия и тоски".
Проезжая через Олекминск семь лет спустя, я навестил своего старого знакомца. Мой бедный фотограф сильно изменился к худшему. Правда, благополучие его возросло, так как он стал совладельцем недавно отстроенной скопцами паровой мельницы, но как ужасно он выглядел: обрюзглый, ожиревший, он напоминал настоящего евнуха.
Я спросил его о тихой девушке, ведшей когда–то его хозяйство. Лицо скопца омрачилось, и он лишь коротко мне ответил: "Ушла".
Далекие от плотских радостей, сознательные и усердные скопцы были людьми зажиточными. Выкупая земли, они нанимали крестьян (некоторых из них оскопляли за долги и т.п) и богатели еще больше. Во второй половине 19 века общины скопцов насчитывали более 6000 человек и с ними началась жесткая борьба. Духовных руководителей и вербовщиков казнили, остальных выслали в Забайкайле. Считалось, якуты будут устойчивы к духовной парадигме скопцов (да и всему христианству вообще) и не польститься на сомнительные манипуляции с собственным телом.
У скопцов было четыре уровня "прокачки" себя до ангела 80 уровня. Первый уровень, называемый на сектантском сленге как "сесть на пегого коня" — это, собственно, удаление яичек. Второй — удаление всего детородного органа. Человек, прошедший этот обряд пересаживался с пегого коня на белого. Третий уровень — удаление сосков и, четвертый — вырезание шрама на боку, подобного тому который получил Иисус во время распятия. Обряды распространялись как на мужчин, так и на женщин. Последним вырезали половые губы, клитор и груди.
В Олекминской общине жил скопец, обращенный не по своей воле. О встрече с ним рассказывает немецкий путешественник:
"На мельнице я застал управляющего ею двадцативосьмилетнего молодого человека, типичного украинца. Во время осмотра поселения он сопровождал нас вместе с несколькими скопцами. Его ясные ответы обратили на себя наше внимание. Он заметил у меня в руках цейссовский фотографический аппарат, которым мне здесь, к сожалению, не пришлось воспользоваться. Меня предупредили, что фотографированием я могу оскорбить "братьев" и "сестер".
Управляющий мельницей, видимо, услыхал это шепотом произнесенное предупреждение и предложил мне зайти к нему в дом. Он хотел показать мне им самим оборудованное фотографическое ателье и собрание фотографий. Он сам соорудил камеру–обскуру со всеми необходимыми принадлежностями и обладал несколькими первоклассными аппаратами. У него даже имелся превосходный самодельный увеличительный прибор. А сколько великолепных снимков мне удалось у него увидеть! Все они были распределены по отдельным альбомам: ландшафты, изображения скопческих поселений, религиозные праздники, шествия и погребения. Во время последних «сестры» и «братья» несут к могиле открытый гроб.
— Неужели вам разрешают делать эти снимки? — спросил я в изумлении.
— Да! — отвечал он. — благодаря им, мы вербуем новых членов.
Заметив мой все возрастающий интерес, он становился общительнее и шаг за шагом все больше углублялся в быт и нравы этих сектантов, видящих "богоугодное дело" в искажении человеческого тела. Его слова постепенно убедили меня в том, что этот человек презирал и ненавидел своих собратьев и воодушевлявшие их идеи.
— Но ведь вы сами скопец? — спросил я его, в конце концов.
Он долго молча смотрел на меня и, наконец, ответил:
— Да, но не по своей воле... Эти преступники искалечили меня одиннадцатилетним мальчиком!
Последние слова его похожи были скорее на стон. Он дрожал от охватившего его внезапного возбуждения. Он схватил новый, еще невиданный мною альбом...
— Видите эти фотографии? Вот что делают скопцы из своих юношей и девушек!
Что за ужасная картинная галерея развернулась теперь передо мной! Это были мужские и женские тела, снятые на различных ступенях увечья.
— Вот она, моя пропаганда в пользу скопцов, — засмеялся он. Этот смех, прозвучавший высоким фальцетом, заставил меня содрогнуться. Только теперь я понял, что переживал этот несчастный человек. Эта история глубоко меня потрясла. Мое отношение, по видимому, тронуло его, так как он становился все сердечнее и подарил мне множество своих фотографий. Однако мне пришлось обещать ему сохранять их в тайне.
Под конец он предложил мне чаю, так как ему хотелось еще услышать от меня о нашей экспедиции. В комнате, в которой уже шумел самовар, было чисто, но печально. Окна были украшены цветами. На книжной полке стояло множество книг. Мы быстро позабыли о нашем недавнем волнении. Правда, меня на минуту смутила появившаяся к чайному столу "сестра", но я быстро узнал в ней ту, чей портрет был показан мне наверху, в фотографическом ателье. Она налила нам чаю и нарезала прекрасного белого хлеба. На спокойном ясном лице ее не было видно следов страданий, но на всем ее существе лежал какой–то покров безразличия и тоски".
Проезжая через Олекминск семь лет спустя, я навестил своего старого знакомца. Мой бедный фотограф сильно изменился к худшему. Правда, благополучие его возросло, так как он стал совладельцем недавно отстроенной скопцами паровой мельницы, но как ужасно он выглядел: обрюзглый, ожиревший, он напоминал настоящего евнуха.
Я спросил его о тихой девушке, ведшей когда–то его хозяйство. Лицо скопца омрачилось, и он лишь коротко мне ответил: "Ушла".
Александр Куприн и Николай Брешко–Брешковский на диване в школе плавания П. Романенко, 1912 год, Санкт–Петербург
"Кажется, что по своему характеру Александр Куприн должен был стать не писателем, а скорее одним из своих героев — цирковым силачом, авиатором, предводителем балаклавских рыбаков, конокрадом, или, может быть, усмирил бы свой неистовый нрав где–нибудь в монастыре (кстати, такую попытку он делал). Культ физической силы, склонность к азарту, риску, буйству отличали молодого Куприна. Да и позже он любил помериться с жизнью силами в сорок три года вдруг начал учиться стильному плаванию у мирового рекордсмена Романенко, вместе с первым русским летчиком Сергеем Уточкиным поднимался на воздушном шаре, опускался в водолазном костюме на морское дно, со знаменитым борцом и авиатором Иваном Заикиным летал на самолете «Фарман»..."
Фуникулер у стен Кремля, 1910–е годы, Нижний Новгород
В конце XIX века возле Северной башни был устроен фуникулер (элеватор) для подъема нижегородцев с Нижнего базара в Кремль и пересадки на электрический трамвай (ходил в Кремль с 1896 по 1931 гг.). Дело в том, что географическое расположение города на высоком правом берегу Оки и Волги, изрезанном оврагами, уже давно заставляло искать инженерные решения, чтобы преодолеть значительный перепад высот, с которым с трудом справлялись конные экипажи. Все материалы (лес, камень, дрова и т. п.), доставленные с берега реки на гору, увеличивались в цене за счет доставки более чем на 30%. Механизированный подъем мог бы составить населению огромную экономию. Элеватор был запущен в 1896 году к открытию Всероссийской промышленно–художественной выставки. Два вагончика элеватора работали в режиме маятника: они были соединены между собой гибким шлангом. Внизу каждого находилась емкость с водой. Когда емкость верхнего вагона заполнялась, он под действием силы тяжести спускался вниз. Одновременно в нижнем вагоне сливалась вода, и он легко скользил вверх. В зависимости от числа пассажиров объём заливаемой воды мог быть разным. Ширина колеи фуникулёров с достоверностью не установлена (скорее всего, 1000 мм). Протяжённость линии Кремлёвского фуникулёра составляла 173 метра, перепад высот — 63 метра. Кремлевский элеватор проработал до 1928 г.
Первая мировая война. Фотографы 10–й Стрелковой дивизии, 1915 год, Российская империя
Среди обычных камер на фотографии присутствуют два стереофотоаппарата. Изображение на них получалось, что–то на подобии такого. Кстати, первый стереофотоаппарат был сконструирован и запатентован российским изобретателем Иваном Фёдоровичем Александровским (1854 г.).
На сладкое еще несколько стереоскопических снимков времен первой мировой.
На сладкое еще несколько стереоскопических снимков времен первой мировой.
Переучет в книжном магазине товарищества А. Суворина, 1900–е годы, Санкт–Петербург
Фотограф Карл Булла
Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт–Петербурга
Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт–Петербурга
Карл Маннергейм в юрте Курманджан Датки,1906 год.
По одним источникам: Слева направо: Карл Маннергейм, Курманджан Датка, внук Курманджан Датки, Поль Пельо, июнь или июль 1906 года
По другим: Слева направо: французский востоковед Поль Пелльо, Курманжан датка, её внук и Маннергейм в юрте «Алайской царицы», я лично пока х.з. какая версия более правильная в отношении лиц, присутствующих на этом фото
VIA, там реально много интересного, хоть пока и противоречивого
Летом 1906 года полковник Карл Густав Маннергейм побывал на территории современной Киргизии по пути в Китай, куда его с экспедицией отправил генштаб Российской империи. В Оше и Алае он сделал ряд уникальных снимков, включая последние фотографии Курманджан Датки (снимки можно посмотреть по ссылке).
По другим: Слева направо: французский востоковед Поль Пелльо, Курманжан датка, её внук и Маннергейм в юрте «Алайской царицы», я лично пока х.з. какая версия более правильная в отношении лиц, присутствующих на этом фото
VIA, там реально много интересного, хоть пока и противоречивого
Летом 1906 года полковник Карл Густав Маннергейм побывал на территории современной Киргизии по пути в Китай, куда его с экспедицией отправил генштаб Российской империи. В Оше и Алае он сделал ряд уникальных снимков, включая последние фотографии Курманджан Датки (снимки можно посмотреть по ссылке).
Боевая авоська, 1916 год, Россия
В 1996 министр обороны РФ Игорь Родионов своим указом назначил 17 июля Днём военно–морской авиации России, приурочив его к годовщине боя четырёх гидросамолётов М–9, таких как на КДПВ, с гидроавиатранспорта "Орлица" с четырьмя немецкими аэропланами, летевшими на бомбёжку русских кораблей, обстреливавших береговые батареи на южном побережье Рижского залива.
Налёт был сорван, один немецкий самолёт был уничтожен, ещё два были повреждены.
Правда, вышел казус, в министерстве запутались в стилях летоисчисления: датой боя посчитали 4 июля по старому стилю, в то время как он произошёл 4 июля по новому, то есть 21 июня по старому.
Впрочем, дата — дело условное, в конце концов этот бой был далеко не первым и уж точно не последним успехом морских лётчиков России.
Тем не менее, именно сегодня официально отмечается столетие военно–морской авиации России.
Налёт был сорван, один немецкий самолёт был уничтожен, ещё два были повреждены.
Правда, вышел казус, в министерстве запутались в стилях летоисчисления: датой боя посчитали 4 июля по старому стилю, в то время как он произошёл 4 июля по новому, то есть 21 июня по старому.
Впрочем, дата — дело условное, в конце концов этот бой был далеко не первым и уж точно не последним успехом морских лётчиков России.
Тем не менее, именно сегодня официально отмечается столетие военно–морской авиации России.
На папиросной фабрике, 1880–е годы, Ростов–на–Дону
Фотограф Валериан Петрыковский
Невестка и свекровь, 1910 год, Кубань
МАММ / МДФ
Антон Чехов в гостях у Льва Толстого, 1901 год, Гаспра
Государственный музей Л. Н. Толстого
В лавке подарков Е. Базилева, 1912 год, Москва
Фотограф Петр Веденисов, МАММ / МДФ
Шансоньетка Нижегородской ярмарки Фельден, 1900–е годы, Российская империя
Фотограф Максим Дмитриев, Архив аудиовизуальной документации Нижегородской области
Лечение ультрафиолетовым светом в процедурном кабинете Военно–медицинской академии, 1910–е годы, Санкт–Петербург
Фотограф Карл Булла, Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт–Петербурга
Прогулка, 1900–е годы, Екатеринослав
Фотограф Николай Вечерский, МАММ / МДФ
Портрет лохматого неизвестного, 1910–е годы, Санкт–Петербург
Автор неизвестен. Редко можно встретить на старых фотографиях столь стильную причёску.
Мужчины на катке, 1900 год, Санкт–Петербург
Мужчина по центру — откровенный франт и, судя по всему, главный инициатор этой съемки.
Владимир Маяковский, 1910 год, Москва
«Маяковский был высокого роста, со слегка впалой грудью, с длинными руками, оканчивающимися большими кистями, красными от холода; голова юноши была увенчана густыми черными волосами, стричь которые он начал много позже; с желтыми щеками лицо его отягчено крупным, жадным к поцелуям, варенью и табаку ртом, покрытым большими губами; нижняя во время разговора кривилась на левую сторону. Это придавало его речи, внешне, характер издевки и наглости. Во рту юноши уже тогда не было «красоты молодости», белых зубов, а при разговоре и улыбке виднелись лишь коричневые изъеденные остатки кривеньких гвоздеобразных корешков. Губы В. Маяковского всегда были плотно сжаты.
Решимость, настойчивость, нежелание компромисса, соглашательства. Часто в уголках рта вздувались белые пузырьки слюны. В те годы крайней бедности поэта — в уголках рта делались заеды»
— Давид Бюрлюк, «Фрагменты из воспоминаний футуриста».
Фотография из коллекции Л. Ф. Волкова–Ланнита.
Решимость, настойчивость, нежелание компромисса, соглашательства. Часто в уголках рта вздувались белые пузырьки слюны. В те годы крайней бедности поэта — в уголках рта делались заеды»
— Давид Бюрлюк, «Фрагменты из воспоминаний футуриста».
Фотография из коллекции Л. Ф. Волкова–Ланнита.
Первая женщина–пожарный Российской Империи Мария Ермолова, 1910 год, Санкт–Петербург
Мария Александровна была членом совета Императорского Российского пожарного общества и сыграла большую роль в становлении детских пожарных команд. Возглавляла Ряжское пожарное общество в Рязанской губернии. При этом обществе были организованы детские учебные отряды, в которых подростков обучали работе с пожарными инструментами и оказанию помощи пострадавшим на пожаре жителям. Фото этого отряда на параде в Санкт–Петербурге (тыц).
Кремль в электрических лампочках, 1896 год, Москва
Бомбардировщик "Илья Муромец — XVI", 1916 год, Российская империя
На фото экипаж самолета "Илья Муромец — XVI". В центре сидят (слева направо) поручики — Ф. Гаибов, М. Рахмин, Д. Макшеев (командир), О. Карпов. Этот самолет был сбит в бою 12 сентября 1916 года в р–не Ошмяны. Между прочим, это единственный случай, когда "Муромец" был сбит непосредственно в боях с вражескими истребителями. Легендарный бомбардировщик, был разработан под руководством выдающегося конструктора И.И. Сикорского и с полным правом мог считаться лучшим бомбардировщиком начала XX столетия.
Генерал–лейтенант Александр Александрович Пушкин, 1903 год, Москва
Александр Александрович (6 июля 1833, Санкт–Петербург — 19 июля 1914) старший сын А.С.Пушкина.
Окончив Пажеский корпус, вступил в службу корнетом гвардии и закончил свою карьеру в звании генерала от кавалерии. Имел множество наград.
Фото: Бродовский Роман Флорович
Окончив Пажеский корпус, вступил в службу корнетом гвардии и закончил свою карьеру в звании генерала от кавалерии. Имел множество наград.
Фото: Бродовский Роман Флорович
«Самъ себя снялъ», граф Лев Толстой, 1862 год, Ясная Поляна, Российская Империя
В середине XIX века увлечение фотографией было прямо таки повальным. С 1862 года Толстой стал издавать педагогический журнал «Ясная Поляна», для которого и сделал это фото.
К слову: светочувствительность фотопластин с покрытием из йодистого калия и серебра, замешанным на эфире, была весьма невелика, выдержка доходила до пары минут, поэтому использовались специальные приспособления, которые фиксировали объект съёмки.
К слову: светочувствительность фотопластин с покрытием из йодистого калия и серебра, замешанным на эфире, была весьма невелика, выдержка доходила до пары минут, поэтому использовались специальные приспособления, которые фиксировали объект съёмки.
Владимир Маяковский с сестрой Ольгой, 1896 год, Кутаис
«Володя считал, — рассказывала Л. В. Маяковская, — что на этом снимке он похож на всех ребятишек его возраста. Я не согласна. Он характерен: голова гордо закинута назад, серьезный взгляд, капризной и настойчивой линией опустились губы. Самостоятельная поза. Снимался деловито с интересом».
Л. Ф. Волков–Ланнит, «Вижу Маяковского»
Л. Ф. Волков–Ланнит, «Вижу Маяковского»
Мотоциклы в Российской империи, 1900–е годы, Российская империя
Крушение императорского поезда в Харьковской губернии, 1888 год, Российская Империя
Крушение поезда императора Александра III произошло в районе станции Борки в Харьковской губернии. Во время этого крушения с рельс сошли 10 вагонов.
В причинах произошедшего потом долго разбирались.
Даже с высокопоставленными лицами может произойти катастрофа.
Подробнее об этом крушении можно почитать здесь.
В причинах произошедшего потом долго разбирались.
Даже с высокопоставленными лицами может произойти катастрофа.
Подробнее об этом крушении можно почитать здесь.
Карета скорой помощи, 1912 год, Санкт–Петербург
Говорят, что использовалась «для пострадавших и рожениц». По ссылке любопытная история этого вида транспорта.
Приграничный патруль, 1908 год, Российская империя
Казак лейб–гвардии Атаманского полка и гвардейские офицеры на буере.
Легкие рамы на коньках и с парусным вооружением использовались рыбаками Балтийского моря, Ладожского и Онежского озёр ещё в XVIII веке. Позже благодаря своей простоте и развиваемой скорости (буер может развивать скорость в два раза большую скорости ветра) буера стали достаточно популярным спортивным развлечением. В 1890 году состоялись первые в России гонки на буерах. Вскоре для них нашлось практическое примеенние — ледовые буера использовались для патрулирования приграничных участков Российской Империи.
С 1941 года буера использовались в качестве разведывательных, транспортных и связных машин на "Дороге жизни" через Ладожское озеро.
Легкие рамы на коньках и с парусным вооружением использовались рыбаками Балтийского моря, Ладожского и Онежского озёр ещё в XVIII веке. Позже благодаря своей простоте и развиваемой скорости (буер может развивать скорость в два раза большую скорости ветра) буера стали достаточно популярным спортивным развлечением. В 1890 году состоялись первые в России гонки на буерах. Вскоре для них нашлось практическое примеенние — ледовые буера использовались для патрулирования приграничных участков Российской Империи.
С 1941 года буера использовались в качестве разведывательных, транспортных и связных машин на "Дороге жизни" через Ладожское озеро.
Слоны братьев Никитиных на прогулке, 1900–е годы, парк у Чёрного озера, Казань
Известные циркачи братья Никитины в 1886 году купили в Москве пустовавшее круглое здание "Панорамы Плевны", стоявшее на Цветном бульваре вплотную с цирком Саламонского, и начали здесь представления "Русского цирка братьев Никитиных". В разгоревшейся борьбе верх стали одерживать Никитины. Их цирк был куда более демократичным, был новым для Москвы, где к Гинне, Чинизелли и Саламонскому успели приглядеться, и это решило дело, особенно когда Никитиным удалось заполучить от Чинизелли крупнейший аттракцион с дрессированными слонами.
Вся Москва потекла к Никитиным. Саламонский выкупает за 35 тыс. рублей у Никитиных здание цирка и подписывает договор, на основание которого те обязуются уехать из Москвы и не открывать в ней более цирков. С конкурентами покончено! Но не тут–то было! Через год Никитины возвращаются и открывают цирк всё на той же Воздвиженке.
Саламонский подаёт в суд и проигрывает дело. Договор с ним и от своего лица заключал Дмитрий Никитин. Но теперь он никакого отношения к цирку Никитиных не имеет, он больше не участник семейного дела. Тем не менее, вскоре Никитины покинули Москву и стали работать в провинции.
И работали очень успешно. На коронационные торжества 1896 году приглашают именно их. В Первопрестольную они вернулись только в 1911 году и открыли цирк на Б. Садовой.
— Доктор, прошу вас, съездите с ним в цирк. Только, ради бога, посмотрите в программе — котов нету?
— И как такую сволочь в цирк пускают, — хмуро заметил Шариков, покачивая головой.
— Ну, мало ли кого туда допускают, — двусмысленно отозвался Филипп Филиппович, — что там у них?
— У Cаламонского, — стал вычитывать Борменталь, — четыре какие–то... Юссемс и человек мертвой точки.
— Что за юссемс? — Подозрительно осведомился Филипп Филиппович.
— Бог их знает. Впервые это слово встречаю.
— Ну, тогда лучше смотрите у Никитиных. Необходимо, чтобы было все ясно.
— У Никитиных... У Никитиных... Гм... Слоны и предел человеческой ловкости.
— Так–с. Что вы скажете относительно слонов, дорогой Шариков? — недоверчиво спросил Филипп Филиппович.
Тот обиделся.
— Что же, я не понимаю, что ли. Кот — другое дело. Слоны — животные полезные, — ответил Шариков.
— Ну–с и отлично. Раз полезные, поезжайте и поглядите на них. Ивана Арнольдовича слушаться надо. И ни в какие разговоры там не пускаться в буфете! Иван Арнольдович, покорнейше прошу пива Шарикову не предлагать.
М.А. Булгаков. "Собачье сердце".
Вся Москва потекла к Никитиным. Саламонский выкупает за 35 тыс. рублей у Никитиных здание цирка и подписывает договор, на основание которого те обязуются уехать из Москвы и не открывать в ней более цирков. С конкурентами покончено! Но не тут–то было! Через год Никитины возвращаются и открывают цирк всё на той же Воздвиженке.
Саламонский подаёт в суд и проигрывает дело. Договор с ним и от своего лица заключал Дмитрий Никитин. Но теперь он никакого отношения к цирку Никитиных не имеет, он больше не участник семейного дела. Тем не менее, вскоре Никитины покинули Москву и стали работать в провинции.
И работали очень успешно. На коронационные торжества 1896 году приглашают именно их. В Первопрестольную они вернулись только в 1911 году и открыли цирк на Б. Садовой.
— Доктор, прошу вас, съездите с ним в цирк. Только, ради бога, посмотрите в программе — котов нету?
— И как такую сволочь в цирк пускают, — хмуро заметил Шариков, покачивая головой.
— Ну, мало ли кого туда допускают, — двусмысленно отозвался Филипп Филиппович, — что там у них?
— У Cаламонского, — стал вычитывать Борменталь, — четыре какие–то... Юссемс и человек мертвой точки.
— Что за юссемс? — Подозрительно осведомился Филипп Филиппович.
— Бог их знает. Впервые это слово встречаю.
— Ну, тогда лучше смотрите у Никитиных. Необходимо, чтобы было все ясно.
— У Никитиных... У Никитиных... Гм... Слоны и предел человеческой ловкости.
— Так–с. Что вы скажете относительно слонов, дорогой Шариков? — недоверчиво спросил Филипп Филиппович.
Тот обиделся.
— Что же, я не понимаю, что ли. Кот — другое дело. Слоны — животные полезные, — ответил Шариков.
— Ну–с и отлично. Раз полезные, поезжайте и поглядите на них. Ивана Арнольдовича слушаться надо. И ни в какие разговоры там не пускаться в буфете! Иван Арнольдович, покорнейше прошу пива Шарикову не предлагать.
М.А. Булгаков. "Собачье сердце".
Памятник Екатерине II, 1917 год, Нахичевань–на–Дону
Hачало сороковых годов. Выдающемуся скульптору Меркурову заказывают для Еревана памятник Ленину. A под материал передают три тонны великолепного белого мрамора. При ближайшем рассмотрении оказывающиеся статуей Ея Императорскаго Величества Екатерины II. Причём не абы какой, а работы Опекушина, той самой, которая стояла в своё время в зале заседаний Думы.
Меркуров, конечно, советский придворный скульптор почти номер один (вождей давно ваяет стахановскими методами) но никак не варвар.
Екатерину он прикапывает в уголку мастерской — под грудой битого камня и прочих отходов производства, в отчёте пишет, что доверенный мрамор запорол (и ему ужасно стыдно).
Проходит ещё десять лет. Екатерина покоится под грудой мусора.
Время по прежнему сталинское, но...помните как там было "а мне огонь не страшен"?
Скульптор стар, жить ему остаётся что–то около года, и, похоже, на всех вождей по эту сторону рассвета ему давно плевать. Посему всю груду каменного боя он пересылает своему старому другу Марку Григоряну — в Ереван.
Марк Григорян, в свою очередь, переправляет императрицу в Ленинакан (ныне — Гюмри), где она и покоится 20 лет — до времён вегетарианских.
Засим склульптуру перевозят в Ереван и устанавливают в Музее Армении — вначале в запасник, потом на задний двор.
Народная тропа постепенно протаптывает себе туда дорогу — а кому не охота сфоткаться в позе "Вася танцует полонез с Екатериной II"?
А что с Лениным? Да в общем–то ничего. Ереван своего истукана обретает уже в следующем, 1940–ом году.
Качество (какой мрамор? Кованная бронза, "Слушайте вашу любимую "Валенки", Иван Иваныч, и не выпендривайтесь"), компенсируется количеством (большой. Очень.).
Владимир Ильич тоже становится местом паломничества. Причина правда другая — фига в кармане от Великого. Знал последний школьник — если подойти к истукану да посмотреть с определённого ракурса — обнаруживается, что вождь прогрессивного человечества занят похабным занятием, более приличествующим именно пресловутому школьнику. "Отсюда так видно"
После 1991–го вождю накидывают за ухо петельку, декапитируют, а тулово повергают на задний двор Музея — к ногам Императрицы.
В июне 2003–го года усилиями Лужкова Екатерина возвращается в Третьяковку.
И теперь, когда я читаю "По словам хранительницы "Третьяковки", домой она вернулась покрытая пятнами ржавчины, в трещинах, без скипетра и креста из короны. Их пришлось восстанавливать по имеющимся документам из другого материала. У великодержавной царицы не хватало на руках даже нескольких пальцев", то хочется сказать — она бы, крыса музейная, лучше подумала, что если бы не та пара трещин да пара пальцев, да не люди порядочные — была бы та Екатерина уже полвека как дедушкой Лениным, а на фото совсем другая Екатерина, но устанавливали ее с той же мотивацией, о чем свидетельствовала лицевая сторона пьедестала: «Императрице Екатерине II благодарные армяне».
Карен Эдуардович Налбандян, Истории из армянской истории
Меркуров, конечно, советский придворный скульптор почти номер один (вождей давно ваяет стахановскими методами) но никак не варвар.
Екатерину он прикапывает в уголку мастерской — под грудой битого камня и прочих отходов производства, в отчёте пишет, что доверенный мрамор запорол (и ему ужасно стыдно).
Проходит ещё десять лет. Екатерина покоится под грудой мусора.
Время по прежнему сталинское, но...помните как там было "а мне огонь не страшен"?
Скульптор стар, жить ему остаётся что–то около года, и, похоже, на всех вождей по эту сторону рассвета ему давно плевать. Посему всю груду каменного боя он пересылает своему старому другу Марку Григоряну — в Ереван.
Марк Григорян, в свою очередь, переправляет императрицу в Ленинакан (ныне — Гюмри), где она и покоится 20 лет — до времён вегетарианских.
Засим склульптуру перевозят в Ереван и устанавливают в Музее Армении — вначале в запасник, потом на задний двор.
Народная тропа постепенно протаптывает себе туда дорогу — а кому не охота сфоткаться в позе "Вася танцует полонез с Екатериной II"?
А что с Лениным? Да в общем–то ничего. Ереван своего истукана обретает уже в следующем, 1940–ом году.
Качество (какой мрамор? Кованная бронза, "Слушайте вашу любимую "Валенки", Иван Иваныч, и не выпендривайтесь"), компенсируется количеством (большой. Очень.).
Владимир Ильич тоже становится местом паломничества. Причина правда другая — фига в кармане от Великого. Знал последний школьник — если подойти к истукану да посмотреть с определённого ракурса — обнаруживается, что вождь прогрессивного человечества занят похабным занятием, более приличествующим именно пресловутому школьнику. "Отсюда так видно"
После 1991–го вождю накидывают за ухо петельку, декапитируют, а тулово повергают на задний двор Музея — к ногам Императрицы.
В июне 2003–го года усилиями Лужкова Екатерина возвращается в Третьяковку.
И теперь, когда я читаю "По словам хранительницы "Третьяковки", домой она вернулась покрытая пятнами ржавчины, в трещинах, без скипетра и креста из короны. Их пришлось восстанавливать по имеющимся документам из другого материала. У великодержавной царицы не хватало на руках даже нескольких пальцев", то хочется сказать — она бы, крыса музейная, лучше подумала, что если бы не та пара трещин да пара пальцев, да не люди порядочные — была бы та Екатерина уже полвека как дедушкой Лениным, а на фото совсем другая Екатерина, но устанавливали ее с той же мотивацией, о чем свидетельствовала лицевая сторона пьедестала: «Императрице Екатерине II благодарные армяне».
Карен Эдуардович Налбандян, Истории из армянской истории
Трубочист, 1860 год, Санкт–Петербург
Трубочист, из серии "Снимки из России".
Фотограф: Вильям (Василий) Андреевич Каррик. 1860 г. Санкт–Петербург. Россия.
Фотограф: Вильям (Василий) Андреевич Каррик. 1860 г. Санкт–Петербург. Россия.
Лазаревский институт восточных языков, 1911 год, Москва
1770–ый год. Армянский купец Григорий Сафрас приводит в Персию судно с грузом сахара.
В порту обнаруживаются ещё три английских корабля с аналогичным грузом. Цена — 10 у.е. за центнер.
Сафрас предлагает 9.
Англичане спускают до 8.
Сафрас — до 7.
Англичане до 6. Типа по цене грязи — престиж дороже.
И тут Сафрас делает гениальный ход: скупает через подставных лиц весь груз трёх кораблей.
А став монополистом, устанавливает невиданную цену в 11 у.е. за центнер. И народ покупает — а куда ж ты денешься?
Деньгу зашибает чудовищную, но теперь возникает вопрос — как унести ноги?
Шаху как раз позарез требуются наличные (помните у Высоцкого "и вассалы восстать норовять"?), так что происходит обоюдно выгодный обмен — сколько–то центнеров сахароусловных единиц — на алмаз "Дерианур" (400 карат). Алмаз конечно не Сильмарилл и даже не Аркенстон — куча трещин и дефектов — но "мы люди негордые".
В Европе алмаз гранят, отчего он усыхает раза в два.
После чего реализуют за 250 тыщ рублей (сколько это в ценах 1770–го года).
Покупает алмаз ещё один армянин — придворный ювелир Иван Лазарев, проведит минимальный апгрейд, и немедленно продаёт графу Орлову. Уже за 400 тыщ.
Мог смело просить и миллион — у графа проблема. Зовут проблему Гришей Потёмкиным.
Сам граф его с императрицей и познакомил, куриоз, мол, пародист крутой — чьим хошь, мол, голосом говорить может.
Выяснилось, что он ещё много чего может. Что царицу удовлетворить, что Крым завоевать, что потёмкинских деревень понастроить. В общем, многоталантливая личность.
Граф ему уже и глаз выбивали — а всё равно не помогло, вылетает Орлов из фаворитов, как пробка из шампанского.
Подарить крутой бриллиант — для Орлова последний шанс вернуть фавор.
На презентации народ ходит вокруг, ахает — чудо–то мол какое.
А княжна Голицына возьми да брякни: " Нет, господа, этот Орлов бесподобен!" (А уж как на дядюшку Оскара смахивает).
И всё — становится алмаз — "Орлов".
Вставляют его в скипетр, причём при профессиональной оценке устанавливается цена в 2,4 миллиона рублей.
И о прочих.
Орлова из фаворитов вышибают ("Не помог камень индийский, не помог").
Сафрас тихо умирает через пару лет "в богатстве и благополучии".
Иван Лазарев становится одним из основателей дворянского рода Лазарянов, а позже основывает Лазаревский институт восточных языков, что на фото (скан обложки старого альбома учащегося). Институт не сохраняется, но особняк сегодня выполняет функции посольства Армении в России по адресу Армянский переулок, 2.
Карен Эдуардович Налбандян, Истории из армянской истории
В порту обнаруживаются ещё три английских корабля с аналогичным грузом. Цена — 10 у.е. за центнер.
Сафрас предлагает 9.
Англичане спускают до 8.
Сафрас — до 7.
Англичане до 6. Типа по цене грязи — престиж дороже.
И тут Сафрас делает гениальный ход: скупает через подставных лиц весь груз трёх кораблей.
А став монополистом, устанавливает невиданную цену в 11 у.е. за центнер. И народ покупает — а куда ж ты денешься?
Деньгу зашибает чудовищную, но теперь возникает вопрос — как унести ноги?
Шаху как раз позарез требуются наличные (помните у Высоцкого "и вассалы восстать норовять"?), так что происходит обоюдно выгодный обмен — сколько–то центнеров сахароусловных единиц — на алмаз "Дерианур" (400 карат). Алмаз конечно не Сильмарилл и даже не Аркенстон — куча трещин и дефектов — но "мы люди негордые".
В Европе алмаз гранят, отчего он усыхает раза в два.
После чего реализуют за 250 тыщ рублей (сколько это в ценах 1770–го года).
Покупает алмаз ещё один армянин — придворный ювелир Иван Лазарев, проведит минимальный апгрейд, и немедленно продаёт графу Орлову. Уже за 400 тыщ.
Мог смело просить и миллион — у графа проблема. Зовут проблему Гришей Потёмкиным.
Сам граф его с императрицей и познакомил, куриоз, мол, пародист крутой — чьим хошь, мол, голосом говорить может.
Выяснилось, что он ещё много чего может. Что царицу удовлетворить, что Крым завоевать, что потёмкинских деревень понастроить. В общем, многоталантливая личность.
Граф ему уже и глаз выбивали — а всё равно не помогло, вылетает Орлов из фаворитов, как пробка из шампанского.
Подарить крутой бриллиант — для Орлова последний шанс вернуть фавор.
На презентации народ ходит вокруг, ахает — чудо–то мол какое.
А княжна Голицына возьми да брякни: " Нет, господа, этот Орлов бесподобен!" (А уж как на дядюшку Оскара смахивает).
И всё — становится алмаз — "Орлов".
Вставляют его в скипетр, причём при профессиональной оценке устанавливается цена в 2,4 миллиона рублей.
И о прочих.
Орлова из фаворитов вышибают ("Не помог камень индийский, не помог").
Сафрас тихо умирает через пару лет "в богатстве и благополучии".
Иван Лазарев становится одним из основателей дворянского рода Лазарянов, а позже основывает Лазаревский институт восточных языков, что на фото (скан обложки старого альбома учащегося). Институт не сохраняется, но особняк сегодня выполняет функции посольства Армении в России по адресу Армянский переулок, 2.
Карен Эдуардович Налбандян, Истории из армянской истории
Строительство дебаркадера Киевского (Брянского) вокзала, 1910–е годы, Москва
В Российской Империи все крупные вокзалы строили с дебаркадерами. Со временем, большую часть из них снесли или, убрав из них пути и платформы, переделали в залы ожидания.
Дебаркадер Киевского вокзала являлся самым крупным в Российской Империи, поскольку его проектированием занимался Владимир Шухов, который знал толк в крупных конструкциях из металла.
Еще несколько фотографий и видео с его строительства по ссылке.
Дебаркадер Киевского вокзала являлся самым крупным в Российской Империи, поскольку его проектированием занимался Владимир Шухов, который знал толк в крупных конструкциях из металла.
Еще несколько фотографий и видео с его строительства по ссылке.
Ледокол «Ермак» спасает броненосец «Генерал–адмирал Апраксин» из ледового плена, 1900 год, Финский залив
12 ноября 1899 года «Генерал–адмирал Апраксин» вышел из Кронштадта на зимовку в Либаву и в 3 часа ночи при сильной метели выскочил на камни у южной оконечности острова Гогланд. Самостоятельно сняться с мели не удалось и в декабре потерпевший аварию корабль оказался в ледовом плену, сообщение с ним поддерживал только ледокол «Ермак». Спасательные работы продолжались 5 месяцев и лишь 11 апреля 1900 года, броненосец был снят с камней. Но недолгой была его служба в Российском императорском флоте. Уже в 1905 году во время Цусимского сражения он был захвачен Японским императорским флотом и переименован в «Окиносиму». Корабль участвовал в захвате Сахалина японскими войсками. И так получилось, что в японском флоте прослужил дольше, чем в российском.
Пилоты на авиационном тренажере, 1915 год, Российская Империя
На Дворцовой площади, 1905 год, Санкт–Петербург
Фото из Музея политической истории России.
Свежие комментарии