Недавно я познакомила вас с легендами об Илье Муромце, а сегодня рассказ о 2 его потомках.
13 июля 1944 года гвардии сержант Владимир Гущин, являвшийся потомком Ильи Муромца в 28-м поколении, сжёг два немецких танка Pz.VI бутылками с зажигательной смесью.
Владимир Иванович Гущин в послевоенные годы стал морским офицером и закончил службу капитаном первого ранга.
Великий русский богатырь Илья Иванович Чоботов, более известный как Илья Муромец, несмотря на то, что одну половину жизни сидел сиднем, зарабатывая себе на жизнь сапожным делом, доставшимся ему от рано умершего отца Ивана Тимофеевича, а вторую половину провёл в боях и походах, оставил после себя немало потомков.
29-е и 30-е поколения этих потомков, носящие фамилию Гущины, и сейчас живут в Муроме на Приокской улице бывшего села Карачарова, но многие из них расселились по нашей обширной стране, живя кто в Алма-Ате, кто в Уссурийске, а кто в Калининграде. И нет ничего удивительного в том, что многие из них во время Великой Отечественной войны свершили ратные подвиги.
Одним из этих героев стал потомок знаменитого русского богатыря Владимир Иванович Гущин. Отец его ещё до революции подался из родного села Карачарова в Москву на заработки. В 1921 году 20 июля в подмосковной деревне Овчинки у него родился сын, которого нарекли Владимиром, ныне городской округ Домодедово. Его мама 60 лет проработала в полеводстве колхоза «Большевик» села Домодедово. Уже в 14 лет он имел кулаки размером с пивную кружку и на спор валил в нокаут взрослых завсегдатаев местной пивнушки, за что имел многочисленные приводы в милицию.
Окончив семь классов школы № 33 города Москвы, а затем ФЗУ при автозаводе имени Сталина, Владимир Гущин три года работал токарем, а в 1940 году Пролетарским военкоматом Москвы был призван в Красную армию.
В Красной Армии с 1940 года. Служил на границе на Дальнем Востоке. В июле 1942 года в составе 112-й стрелковой дивизии Гущин прибыл на Сталинградский фронт в степь между Волгой и Доном. Участвовал в ожесточённых боях на дальних и ближних подступах к Сталинграду. Сражался на скатах Мамаева кургана и на самом волжском берегу.
В начале декабря 1942 года в одном из боёв за Сталинградский тракторный завод Гущин получил тяжёлое ранение. Оно надолго приковало его к госпитальной койке. Подлечившись, Гущин снова отправился на передовую, теперь уже в район станции Поныри, расположенной на северном изгибе Курской дуги.
Тигр из состава 505-го танкового батальона и Командир 505-го тяжёлого танкового батальона майор Бернхард Август Фердинанд Заувант.
Командир 505-го тяжёлого танкового батальона был обескуражен, узнав, что Тигры могут гореть от бутылки. Наши позиции его батальон так и не смог прорвать, а сам он был тяжело ранен. В этот день в строю батальона имелось только 14 боеготовых Тигров. Остальные танки были эвакуированы с поля боя и требовали ремонта разной степени сложности. Тем не менее, по итогам проигранной битвы к его Рыцарскому кресту были добавлены дубовые листья.
Знаменитая Курская битва началась в полосе Центрального фронта с мощного наступления немецких войск на станцию Поныри. В воздухе стоял грохот разрывов тысяч снарядов, а на позиции советской пехоты и артиллерии поползла немецкая танковая лавина - главную её ударную силу составляли 45 танков Тигр 505-го тяжёлого танкового батальона под командованием майора Бернхарда Зауванта.
Тигр из состава 503-го танкового батальона, действовавшего на южном фасе Курского выступа.
Помощник командира стрелкового взвода гвардии сержант Владимир Гущин приготовился к отражению танковой атаки. На него надвигался Тигр. Противотанковая граната РПГ-40 не причинила ему никакого вреда. Тогда Гущин переместился по окопу в сторону и бросил две бутылки с горючей смесью. Языки пламени запрыгали по танковой броне, и через пару секунд в моторном отсеке Тигра взорвался карбюратор.
Гущин сосредоточился на втором Тигре. Ещё две бутылки полетели в громадину. В этот момент перед глазами Гущина вспыхнул сноп дыма и пламени – это взорвался боезапас подожжённого Тигра.
Очнулся Гущин уже в госпитале. Там и узнал, что наши войска, отразили все атаки фрицев. На северном фасе Курского выступа за восемь дней отчаянных усилий немцам удалось лишь вклиниться в оборону Центрального фронта на участке шириной 10 км и глубиной 10–12 км в районе посёлка Ольховатки и станции Поныри. Потеряв 42 тысячи солдат и офицеров, до 500 танков и штурмовых орудий, противник не решил ни одной из поставленных задач и в конечном итоге вынужден был прекратить наступление и перейти к обороне. На месте этих боёв нами было обнаружено 74 подбитых и сгоревших немецких танка, САУ и других бронированных машин, в том числе четыре Тигра.
Два из них, как позднее выяснилось, уничтожил гвардии сержант Гущин.
В 1944 году Гущин переучился на наводчика самоходной артиллерийской установки. В составе 1293 самоходного артполка он вышёл на территорию Польши. О его подвигах вспоминает Литвяк М.М., бывший начальник политотдела 2-й гвардейской танковой армии: "В бою особенно отличился экипаж самоходно-артиллерийской установки, которым командовал лейтенант А. Семенихин. За рычагами боевой машины находился механик-водитель старшина А. Суслов, наводчиком орудия был коммунист старший сержант В. Гущин. Так вот, этот экипаж за короткий срок подбил пять фашистских танков, сохранив в целости свою машину. Конечно, в достижении успеха — заслуга всех членов экипажа. Однако наибольшая нагрузка легла на наводчика старшего сержанта В. Гущина. Владимир слыл и раньше мастером своего дела. Этот же бой, кроме всего прочего, потребовал от него исключительного напряжения, выдержки, собранности и настойчивости. Гущин действительно оказался в ударе. Но это состояние не наступает вдруг, не является следствием сиюминутного озарения. Оно приходит через настойчивый, упорный труд, стремление победить коварного врага, победить, во что бы то ни стало... Достижение ст. сержанта Гущина приближалось к своего рода армейскому рекорду в этой области».
20 января 1945 года танковая группа, усиленная несколькими самоходками, в том числе и САУ Гущина, получила задачу: пробиться через вражескую оборону, ворваться в город Иновроцлав и держаться до подхода основных сил. У самой окраины города навстречу советским танкистам вышла группа фашистских «тигров». Начался ожесточённый встречный бой. Всё новые и новые факелы начали загораться на поле перед городом. Враг потерял 9 танков и 2 самоходных орудия. Тяжёлые потери понесли и наши танкисты. Оставшиеся невредимыми бросились преследовать отступающие «тигры». Экипаж самоходки Гущина с ходу ворвался в расположение вражеской пехоты и начал обстреливать убегающих по улице гитлеровцев. Потом враги, убедившись, что самоходка одна, пошли в атаку. Теперь уже Гущин стрелял по наступающей пехоте. До роты гитлеровцев было уничтожено. Но тут фашисты из укрытия выкатили артиллерию. Началась своеобразная дуэль одной САУ с 2 артиллерийскими орудиями. Через некоторое время обе пушки превратились в бесформенную груду металла. Самоходка продолжила движение. Вдруг за домами открылось ровное поле. Экипаж увидел аэродром с самолётами. Гущин для острастки выстрелил в один из самолётов, и САУ вылетела на поле. Немногочисленный отряд охраны, беспорядочно отстреливаясь, бежал. 18 часов удерживал экипаж самоходки аэродром с 7 исправными самолётами и окраину города, при этом выдержав несколько контратак гитлеровской пехоты. 18 часов, пока не подошли основные силы корпуса!
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года по совокупности боевых подвигов гвардии старшему сержанту Гущину Владимиру Ивановичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
В марте 1952 года Гущин снова был призван в Советскую Армию. В 1959 году он окончил Военно-политическую академию имени В.И.Ленина и был направлен на флот.
С 1968 года капитан 1-го ранга Владимир Иванович Гущин был уволен в запас. Жил он в Москве, а умер 19 января 2001 года и был похоронен на Котляковском кладбище.
Могила Владимира Гущина на Котляковском кладбище в Москве.
В деревне Овчинки, в родительском доме и сейчас проживают родственники Героя.
Один из современных потомков Ильи Муромца Евгений Васильевич Гущин в образе своего знаменитого предка.
Исследуя генеалогию потомков знаменитого русского богатыря, Портал "Военное дело" обратил внимание на ещё один поразительный случай. Оказалось, что во время Ельнинско-Дорогобужской операции ещё один потомок Ильи Муромца, совершил подвиг, наподобие того, что 13 июля 1941 года совершил красноармеец Дмитрий Овчаренко. Но если Овчаренко порубил 23 немца топором, (Топор бойца, или как пришел фашистам писец у местечка Песец от Овчаренко из Овчарово), то потомок Ильи Муромца Константин Гущин работал оглоблей.
В бою у деревни Плотки Глинковского района Смоленской области командир взвода второй миномётной роты 253-го гвардейского стрелкового полка 85-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии лейтенант Константин Иванович Гущин, заменив выбывшего из строя командира роты, сумел отразить две атаки противника. Однако вскоре боезапас миномётов закончился. Выбыл из строя и почти весь личный состав подразделения.
И когда началась третья атака, Гущин, пару раз выстрелив из винтовки, убедился, что так натиск фрицев не отобьёшь. Неподалёку валялась перевёрнутая повозка, на которой ещё недавно доставляли боеприпасы. Вырвав из неё оглоблю,Гущин начал гвоздить ею фрицев направо и налево.
Гущин был для врагов отличной мишенью, но, стреляя в него, немцы почему-то не попадали. Лишь одна из пуль настигла рассвирепевшего лейтенанта, но ранения он не почувствовал и продолжал бить немцев. Не выдержав темпа роста потерь, немцы прекратили атаку и отошли на перегруппировку.
37 немецких трупов со следами характерных ударов обнаружило подоспевшее подкрепление. Положивший в одиночку немецкий взвод гвардии лейтенант Гущин был награждён орденом Красной Звезды. Однако писать про оглоблю в наградном листе, видать, постеснялись.
В Карачарове Гущины считаются потомками Ильи Муромца. Туристам показывают их дом на котором и в далекие времена стоял дом Ильи.
На самой длинной улице Мурома Приокской, в бывшем селе Карачарово и сегодня живут потомки богатыря. Именно здесь на месте их дома лет девятьсот назад стояла изба крестьянина Ивана Тимофеева. В ней и сидел сиднем на печи тридцать три года его сын Илья. Но это уже другая история.
Свежие комментарии