Дом/Дача

Москва. Было — стало - 2

________

Мы вернулись на Мясницкую у перекрестка с Чистопрудным бульваром. Трамваи по улице пошли в 1907 году, значит, верхний снимок сделан примерно 110 лет назад.

Если правая сторона Мясницкой более или менее сохранилась, то левая полностью уничтожена вместе с Водопьяным переулком. Переулок начинался сразу за домом, что на первом плане слева. В 1920-е годы здесь жили Лиля и Осип Брик, а вместе с ними Владимир Маяковский. В начале 1970-х дом был снесен ради строительства здания Министерства радиотехнической и электронной промышленности СССР (теперь там банк ВТБ).

Вдалеке видна церковь Николая Чудотворца, ее уничтожили в 1928 году ради строительства дома Центросоюза, который проектировал Ле Корбюзье (там даже недавно установили его статую). Справа угловой дом часовщика Андрея Анжу.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Мы снова на Тургеневской площади. Слева виден доходный дом Веры Ивановны Гонецкой-Фирсановой, одной из богатейших домовладетельниц в старой Москве. Дом был возведен в 1901 году по проекту Сергея Михайловича Калугина, известного архитектора московского модерна. Он же построил для Фирсановой новые Сандуновские бани и Петровский пассаж, который на момент постройки назывался Фирсановским.

Судьба Веры Ивановны сложилась драматично. После революции ее выселили в комнатушку в коммуналке; она работала гримершей, благо имела отношение к театру. В конце 1920-х Федору Ивановичу Шаляпину, которому Фирсанова много помогала, удалось эвакуировать Веру Ивановну в Париж, где она и скончалась в 1930-е. Дом Фирсановой уничтожили в начале 1970-х. Как, впрочем, и всю историческую площадь.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Триумфальные ворота на Мясницкой улице были поставлены по приказу императора Петра на месте встречи победителей в Москве. Правда, на протяжении двух сотен лет ворота олицетворяли больше правящий дом Романовых, чем победу русского оружия под Полтавой. Каждый монарх перестраивал их для себя — Екатерина Первая, потом Елисавета Петровна.

Первая Триумфальная арка была деревянной, она неоднократно горела. В 1750-х архитектор Дмитрий Васильевич Ухтомский заменил деревянные ворота на каменные с вензелями и портретом Елисаветы Петровны. При императоре Николае Павловиче появились его вензеля.

Летом 1927 года Красные ворота были сломаны. Несмотря на сопротивление и протесты большого числа архитекторов и историков, арку уничтожили со стандартной формулировкой: мешает проезду городского транспорта.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 140 лет. Попалась на глаза очень интересная фотография Красных ворот и рядом стоящей церкви Трехъ Святителѣй. Расцвеченная открытка с этим видом была издана в Америке и подпись под ней сделана с ошибкой: «Москва, Красная площадь».

Литературной России церковь у Красных ворот известна потому, что в ней 11 октября 1814 года был крещен Михаил Юрьевич Лермонтов. Дом Лермонтовых стоял совсем рядом с Трехсвятительским храмом, практически у точки съемки верхнего и нижнего снимков.

Красные ворота и церковь были возведены почти одновременно. С той разницей, что деревянную церковь перестраивали в камне, а ворота строили первый раз из дерева.

В конце 1920-х ВЦИК принял решение снести и ворота, и церковь, несмотря на протесты историков, архитекторов и простых москвичей. Среди протестующих был даже нарком просвещения Анатолий Луначарский. Но его вмешательство только отсрочило уничтожение. Церковь и ворота были снесены весной 1928 года.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 140 лет. Улица Краснопрудная, 1936 год. Дата легко вычисляется по двум строящимся зданиям на правой стороне. Первый — жилой дом Центрального управления делами Народного комиссариата путей сообщения СССР. Его начали возводить в 1935 году, а закончили в 1937-м. На верхней карточке дом возведен наполовину, значит, это 1936-й.

Второй едва виден — это Дом ударника-железнодорожника, его тоже закончили в 1937 году, а проектировали два очень известных архитектора — Иван Александрович Фомин и Зиновий Моисеевич Розенфельд. У Дома ударника оказалась неприятная судьба: около 20 его обитателей были арестованы и расстреляны сразу после вселения — чистки наркомата путей сообщения. Большой жилой дом слева построили в 1958 году.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей чуть больше 80 лет. Трубная площадь, в народе Труба, названа то ли по отверстию в крепостной стене Белого города, через которое протекала Неглинка, то ли по деревянной трубе в основании моста, который стоял над речкой.

Труба находилась в районе Бульварного кольца, а после того, как Неглинку заковали и засыпали, на этом месте прочно обосновался рынок. При Николае Первом на Трубу перевели всю торговлю с Охотного ряда, начиная с цветов и заканчивая животными. Птичий рынок просуществовал вплоть до 1924 года.

Слева стоит трехэтажный дом с надписью «Мануфактурный магазинъ Чернятина». До Чернятина, который торговал стройматериалами, тут был известный трактир «Крымъ». При Брежневе дом снесли, а на его месте построили Дом политпросвещения, его тоже снесли в нулевые. Пречистенка от Пречистенских ворот в начале 1900-х и спустя почти 120 лет. Здание с куполом справа, на углу с Волхонкой, известно тем, что в 1865 году здесь жил квартирантом Иван Николаевич Крамской, великий русский живописец, автор «Неизвестной», «Христа в пустыне», «Лунной ночи» и множества великих полотен. За 100 лет с площади исчезло много построек, но сама улица как-то сохранилась.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Выход на Лубянскую площадь со стороны Никольской улицы каких-то 110 лет назад выглядел так. В арке Проломных ворот Китайгородской стены видно красивое здание страхового общества «Россiя». В 1920 году в «Россию» въехали чекисты, и скоро будет ровно век, как они тут.

В 1932−1933 годах здание было надстроено на два этажа (излюбленная практика в 1920−1930-е годы). В 1947 году к нему было присоединено перестроенное по проекту Щусева крыло, а к 1983 году вся штаб-квартира КГБ СССР получила законченный вид, каким его представлял Щусев.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Церковь Сошествия Святого Духа, что у Пречистенских ворот, построена в 1700-х годах и была снесена в 1934 году из-за строительства станции метро «Дворец Советов». К тому моменту она уже три года была закрыта, кресты сброшены, купола снесены.

Дворец Советов так и не построили, хотя из-за него снесли самый большой собор России — храм Христа Спасителя; а станция со временем стала «Кропоткинской». Вход на станцию стоит как раз на месте церкви. Когда смотришь на две фотографии в надежде угадать хоть что-то сохранившееся, то замечаешь шатровую крышу позади церкви — это особняк городского головы Третьякова, построенный по проекту архитектора Александра Степановича Каминского. Он был женат на сестре Третьякова и приходился московскому голове зятем. Выделил красными точками крышу на двух снимках, чтобы было понятно, как масштабно и неузнаваемо изменились эти места.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 130 лет. Участники VI Всемирного фестиваля молодёжи и студентов на Зубовском бульваре встречают делегатов из Южной Америки.

На том же месте спустя 61 год. Уничтоженная церковь Бориса и Глеба, что на Арбатской площади. Храм на этом месте стоял с седых времен. Историки пишут, что первое упоминание деревянной еще церкви относится к лихим 1490-м годам. А первая каменная была сооружена в 1520-х годах.

Борисоглебская была одним из семи главных храмов Москвы. Особенно ее любил Иван Грозный. Свой классический вид она приобрела в 1768 году, при императрице Екатерине II, благодаря потомку французских гугенотов, обрусевшему архитектору Карлу Ивановичу Бланку. Деньги на ее строительство дал граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин.

Борисоглебская церковь, как и рядом стоящая церковь Тихона Амафунтского, была уничтожена в 1930-х из-за реконструкции площади и строительства метро.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 130 лет. Современный ракурс чуть шире, чтобы вы могли оценить изменения. Проспект Калинина (сейчас Новый Арбат) был предусмотрен еще планом переустройства Москвы в 1930-е годы. Однако при Сталине до этого проекта руки не дошли, и за строительство взялся уже Хрущев, он же лично утверждал работы архитекторов. Проспект сразу прозвали вставной челюстью Москвы.

В центре верхнего снимка 1950-х годов — дом князя Гагарина на углу Поварской и Большой Молчановки. До 1917 года здесь размещалась 5-я мужская гимназия, где учились поэт Пастернак, председатель третьей Думы Гучков, философ Ильин, Маяковский, художник Голицын (погибший в концлагере в Свияжске), психиатр Корсаков и много-много других людей, украсивших русскую историю. Дом был памятником по определению, но снесен при строительстве проспекта. Теперь на его месте лужайка.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Вдовий дом на Кудринской площади. Одно из самых трагичных мест в Москве, связанное с Отечественной войной 1812 года. Бывшее имение генерала Глебова, где после его смерти разместился Александровскiй мещанскiй институтъ, в 1811 году перешло во владение Благотворительного ведомства вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Она основала здесь приют для вдов погибших воинов, но началась война с Наполеоном, и вдовий дом превратился в госпиталь. Сюда свозили раненых с Бородинского поля, а когда Москву сдали французам, госпиталь эвакуировать не успели. Французские оккупанты просто сожгли в доме живьем 700 человек. После войны дом отстроили заново, и здесь вновь появился вдовий приют для жен генералов и старших офицеров. Напротив был сад, часть его видна на старой фотографии. Оцените, как расширилась дорога.

Оба снимка сделаны с одной точки с разницей 107 лет. Перекресток Садово-Кудринской и Большой Никитской в 1930-е годы и спустя 90 лет. Что-то подумалось: а ведь собянинская программа «Моя улица» — это не новация благоустройства, а всего лишь частичное возвращение города к своему прежнему естественному состоянию.

Оцените на верхней фотографии ширину тротуара. Очень жаль сады, из-за которых Садовая и была собственно Садовой. Их вырубили с начала реализации плана переустройства.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Купол Ярославского вокзала и шпиль его изначально венчали двуглавые орлы Московского царства.

Сам вокзал был перестроен в начале страшного XX века по проекту Федора Осиповича Шехтеля в северорусском стиле с некоторым монастырским оттенком. Вокзал понравился всем, особенно императору Николаю II. После Революции сменили орлов на серую звезду и серп-молот с надписью «СССР».

Как считаете, нужно ли вернуть орлов или оставить советскую эмблему?Давайте полюбуемся на известную композицию: Пушкин и балерина. Архитектор Мордвинов в 1940-е поставил на Страстной площади на месте уничтоженной церкви великомученика Дмитрия Солунского жилой дом с ротондой. На нее архитектор Мотовилов водрузил гипсовую девушку в развевающейся юбке и символами рабочего движения в правой руке. Творению Мордвинова сразу дали прозвище «Дом под юбкой», хотя девушка долго не простояла и разрушилась раньше времени. Почти два года назад канал «Архитектурные излишества» начал кампанию по возвращению скульптуры Мотовилова. Резонанс был очень большой, но дело так и не сдвинулось.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей почти 70 лет. Страстная площадь здорового человека и площадь курильщика.

До революции Александр Сергеевич Пушкин смотрел в сторону Страстного монастыря. План реконструкции Москвы предусматривал снос монастыря, а статую Пушкина перенесли чуть позже на образовавшийся после уничтожения пустырь. Аптека Грабе справа простояла больше полутора веков и снесена при Викторе Васильевиче Гришине в 1976 году. На месте аптеки теперь тоже пустырь, который называют Новопушкинским сквером. От прежней обстановки сохранился только рельеф — спускающаяся вниз дорога Тверского бульвара.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 140 лет. Дом Наркомфина на Новинском бульваре. Верхняя фотография сделана в самом начале 1930-х — потому что дом еще парит над землей, «на ножках». Уже после разгрома конструктивизма из-за остроты жуткого «квартирного вопроса» было застроено пространство между опорными ножками, чем нарушили изначальную идею архитекторов Моисея Яковлевича Гинзбурга и Игнатия Францевича Милиниса. Сейчас дом восстанавливает внук Гинзбурга, и здание снова парит «на ножках».

О доме Наркомфина написано достаточно, нет смысла повторяться. Одно радует, что скоро один из крутых памятников конструктивизма будет восстановлен.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. Иногда хочется сосредоточиться не на истории домов, а на изменениях в целом. Пока что оцените вид на Тверскую улицу (при СССР - улица Горького): от театра Ермоловой и вплоть до дома московского губернатора. На современном снимке его не видно, потому что при расширении улицы Горького в 1930-е его значительно сдвинули вглубь квартала. Вся правая сторона Тверской пошла под снос и была застроена «валунами» Мордвинова.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 110 лет. Ваша персональная машина времени сегодня на Садово-Кудринской. Длинный двухэтажный дом на первом плане некогда принадлежал Наталье Леонидовне Шабельской, женщине поистине великой и незаслуженно забытой (мы еще как-нибудь поговорим о ней). Справа к дому Шабельской примыкало приземистое здание так называемых Полтавских бань, они почти не видны на старинном снимке, только небольшая часть, скрытая деревом. Дом Шабельской снесен относительно недавно, на его месте теперь уродливый бизнес-центр.

Сохранился условно бывший доходный дом Страстного монастыря, построенный по проекту Леонида Васильевича Стеженского. На верхней карточке он еще трехэтажный, в советские годы был надстроен на два этажа. На краю видна колокольня церкви во имя мученика Ермолая, построенная стараниями патриарха Смутного времени Гермогена, который до принятия пострига носил имя Ермолай. Церковь уничтожили в 1930-х. На ее месте теперь сквер.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Это Лубянская площадь в 1930-е, незадолго до своего уничтожения. Проломные Владимирские ворота, башня Китайгородской стены, часовня Пантелеймона Целителя, построенная великим Александром Степановичем Каминским, церковь Владимирской Божией Матери (на фото она чуть выглядывает из-за башни) — все было уничтожено под предлогом: «исторической ценности не имеет, мешает проезду транспорта».

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. От старого города остался лишь поворот дороги. Вид на Страстной монастырь с угла Большой Бронной. От того, что мы видим на старой фотографии, остался лишь доходный дом братьев Ивана и Андрея Чижовых. В 1930-е годы дом надстроили на два этажа, превратив его в шестиэтажный, а Страстной монастырь уничтожили в 1937 году. До этого обитель превратили в военный комиссариат, потом в архив, а в 1928 году в монастыре засел «Центральный антирелигиозный музей Союза безбожников СССР». Колокольню эти музейщики использовали как тумбу — вешали на нее агитки.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Мясницкая кажется самой сохранившийся улицей старой Москвы, но это не так. Разрушения коснулись ее не меньше. Я уже упоминал, что на Мясницкой были разрушены все церкви, коих было четыре. Прогуляемся у церкви Николая Чудотворца.

Храм, что мы видим на старинном снимке, фактически построили два великих архитектора — Виктор Иванович Веригин и Владимир Владимирович Шервуд. Его безжалостно снесли в 1928 году, чтобы построить известное здание Центросоюза Ле Корбюзье и Пьера Жаннере. Всматриваясь в современный и старинный снимки, можно заметить, что единственный уцелевший домик — слева вдалеке: флигель усадьбы Солдаченкова (там сейчас какой-то грузинский ресторанчик).

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Театральный проезд. Внимание на нижний снимок. Прямо по курсу здание министерства транспорта России. Трудно угадать в этом унылом, неинтересном строении со скошенным углом некогда один из красивейших домов Москвы. В историю он вошел как доходный дом наследниц Хлудовых — была такая купеческая семья в старой Россiи.

На старинном снимке дом Хлудовых закрыт, но даже так понятно, каким необычным и красивым он был. Построил его великий Лев Николаевич Кекушев. Он же, напомню, участвовал в возведении «Метрополя». Лев Николаевич не только построил дом Хлудовых, но и жил в нем. Также в доме размещалось правление Русского технического общества. В 1930-е годы дом был перестроен по проекту совархитектора Чернышева, а в нулевые над ним еще «потрудился» Михаил Посохин-младший. От красивейшего здания остались рожки да ножки. Верю, что когда-нибудь ему вернут первозданный вид!

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 110 лет. Дом наследниц Хлудовых до советской власти и после неё.Еще один взгляд на Мясницкую. Только со стороны Тургеневской площади и уничтоженного Водопьяного переулка, о котором мы уже говорили. Вдали еще видна несчастная церковь Николая Чудотворца, а по левой стороне улицы прекрасная старинная московская архитектура, тоже, к сожалению, уничтоженная. Потом мы перейдем на Тургеневскую площадь и продолжим изучать разрушенные церкви за Мясницкими воротами.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Церковь Великомучеников Флора и Лавра, что стояла у Мясницких ворот, возвели в камне в 1650-е годы. До того церковь на этом месте была из дерева, и, судя по всему, она не раз и не два выгорала дотла. Появившись в камне, храм дал второе название Мясницким воротам Белого города — Фроловские ворота. Пятиглавый, миниатюрный, с такой же маленькой шатровой колокольней, он до сих пор поражает своей изящностью.

После 1917 года храм приговорили к уничтожению. Какое-то время Наркомпросу удавалось сохранить храм, но в 1934 году его спешно снесли, потому что нужно было место для технических служб метростроя. Вот уже 13 лет ведется разговор о восстановлении храма; мэрия, еще лужковская мэрия, одобрила проект, и освобожденный участок пустует, но дело так и не двигается. Дай бог, чтобы восстановили. Слева виден край дома Юшкова, где сегодня глазуновская академия живописи.

Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Ещё один взгляд на Мясницкую, храм Фрола и Лавра и дом Юшкова. Так улица выглядела чуть больше 100 лет назад.

Нижняя карточка — так Мясницкая выглядит сейчас. Храм нужно восстановить, конечно!

Обе фотографии сделаны с одной точки. Есть что-то символическое в том, что здание Высшей школы экономики в стиле капиталистического романтизма стоит на месте уничтоженной церкви Святаго Евпла Архидіакона.

Церковь занимала стрелку Мясницкой и Милютинского переулка. До 1700-х годов Мясницкая называлась Евпловкой. Первый, еще деревянный, храм на этом месте возвели в XV веке, а каменный построили в 1750-е годы на деньги генеральской вдовы Дарьи Лукиничны Томиловой.

Говорят, что службы в церкви не прекращались при французской оккупации Москвы в 1812 году. К сожалению, при советской власти церковь Архидьякона Евпла снесли, сопровождая уничтожение заявлениями, что сохранять церковь «только потому, что это памятник старины, бесполезно и даже вредно». На месте церкви обещали поставить Дом трестов, но оставили пустырь на все советские десятилетия, а в нулевые годы тут начали строить бизнес-центр — Дом трестов нынешнего времени.

Обе фотографии сделаны с одной точки. Как говорил русский поэт Геннадий Шпаликов, архитектура сегодня еще и арена борьбы за наследие (что исчезает с каждым днем) и нормальную жизнь, которая все больше погружается в каменные джунгли.