ТЕПЕРЬ ХОДИТЕ И БОЙТЕСЬ, СХРОННЫЕ ВОНЮЧКИ. 

Украинскими террористами убит Арсен Павлов по прозвищу «Моторола». Убит, как обычно для «одвичных лыцарей», подло, исподтишка. Эти трусливые мрази ведь всегда убивают в спину или безоружных.Даже на Диком Западе было правило – в человека без оружия не стрелять.

Потому что даже у ковбоев – пасущих коров фермеров – было представление о чести.

У украинских «одвичных лыцарей» представления о чести нет.

Они могут застрелить в спину писателя Олеся Бузину. Они могут напасть на женщину на глазах у её маленькой дочки. Они могут толпой напасть на пенсионеров (и, получив от них отпор, позорно сбежать). Они могут обстреливать жилые кварталы, потому что воевать с вооружённым ополчением они боятся. И они могут взорвать лифт жилого дома.

Все, поголовно все нацистские ублюдки, которые называют себя «одвичными лыцарями», являются банальными трусами. Именно поэтому зигующие дегенераты, которые взяли на себя ответственность за убийство Моторолы, как обычно, прятали свои дегенеративные рыла под масками.

Почему никто из наших не прячет своих лиц? Почему у нас с открытыми лицами выступают все, начиная с Губарева или Самойлова, и заканчивая Мозговым и Павловым? Потому что мы не трусы, и мы знаем, что на нашей стороне Правда.

Вся эта крысиная нацистская рать, прячущая мерзкие морды нацистов под масками, до истерики боялась Моторолу в открытом бою. Поэтому убили по-своему, по-крысиному.

Если вы не знали, то даже на войне есть свои правила и конвенции. Вы нарушили их уже почти все. Вы воевали со стариками, женщинами и детьми, вы используете весь арсенал террористических организаций. Что только доказывает, что вы не «захысныкы», а преступники и террористы, захватившие власть на Украине обманом и силой.

Вы так, по-крысиному, убиваете и «своих». Взорвали в Киеве «своего» Шеремета. Точно также бандеровцы в сороковых поубивали кучу других бандеровцев – формально из-за «идеологических разногласий», а на деле из-за неподеленного куска сала. Схронные вонючки.

Вы, дегенераты, одного до сих пор не можете понять: это вы, шакалы, идёте за вожаками. И если грохнуть ваших вожаков, то вы разбегаетесь, как это было с тем же Музычко и его бандой. А у нас не так.

У нас от смерти любого из нас ничего не меняется. Мы только злее и мотивированнее становимся.

Однако в русском языке есть поговорка «Как аукнется, так и откликнется».

Так что ходите и бойтесь. Причём не только непосредственные исполнители, но и все жалкие холуи режима Порошенко. Правила отменяются, границы тоже, вы сами этого хотели. Адреса ваши у нас уже давно есть (если я чего и умею хорошо в этой жизни, так это собирать и обрабатывать информацию), как и все прочие данные.

Раз вы, схронные говноеды, в честном бою какаетесь, а только терактами «воевать» горазды, то ходите оглядываясь. В эти игры мы тоже можем играть. Ругеру привет.

Александр Роджерс, специально для News Front

http://news-front.info/2016/10/17/teper-xodite-i-bojtes-sxronnye-vonyuchki-aleksandr-rodzhers/

Вечная слава русскому солдату!

В голове один Моторола. А вместе с ним вся Русская весна, война за Донбасс.

Славные были деньки. По-моему, самые лучшие в нашей с вами жизни. Ничего более чистого и величественного я лично не видел. 

Спасибо Мотору и всем тем тысячам известных и безвестных героев, подаривших нам эту радость, эту гордость и эту надежду.

http://arguendi.livejournal.com/2032368.html

Игорь Стрелков: воспоминания и о Мотороле 17.10.2016

Моё знакомство с Арсеном Павловым («Моторолой«) произошло в Симферополе в начале апреля 2014 года (точную дату уже не вспомню) в одном из помещений штаба «1-го полка народного ополчения Крыма». Точно — после 6 апреля — занятия Донецкой областной администрации восставшими местными активистами, когда решение о необходимости организации срочной помощи русским людям Донбасса было уже принято и началась лихорадочная подготовка отряда.

К тому времени наш симферопольский «отдельный батальон специального назначения», базировавшийся в комплексе Крымского военкомата, был уже разоружен и расформирован, а большая часть его бойцов — разъехалась по домам. Оставшаяся группа (1-й взвод, командир — «Ромашка») была перебазирована в один из маленьких санаториев в районе Алушты и не превышала полутора десятка человек, что для запланированной акции было, естественно, крайне недостаточно. Еще некоторое количество не разъехавшихся бойцов оставалось в военкомате (большинству и ехать было некуда — они были выходцы из «материковой» Украины, активисты «антимайдана» и  т .п.).+

В этой ситуации я обратился к одному из командиров «1-го полка ополчения» — позже известного как «Балу» — с просьбой подобрать для формирующегося отряда наиболее боеспособных, надежных и дисциплинированных бойцов, в первую очередь — из числа граждан Украины. Со всеми предварительно отобранными проводилось собеседование мною и «Ромашкой». Выбрали около десятка (если не ошибаюсь — 8 или 9 человек).  Среди них был и Арсен, который сразу произвел на меня превосходное впечатление. Мои предупреждения о том, что мы «идём в никуда» и, возможно, нам придется вести партизанскую войну без тыла и снабжения, он воспринял (в отличие от некоторых других) с нескрываемым энтузиазмом — аж глаза заблестели. Выслушав его рассказ о военной биографии (выяснилось, что в Веденском районе Чечни мы какое-то время находились почти рядом — он служил в Двшне-Ведено в тоже самое время, когда я сам находился в Ца-Ведено) и опросив по подробностям, убедился, что передо мной опытный солдат-профессионал. И не просто профессионал, а энтузиаст военного дела. Такие люди мне уже много раз встречались и всегда отмечались в лучшую сторону — они инициативны и находчивы, для них война — естественная и желательная среда обитания. Пррще говоря — передо мной стоял и «тянулся» (как и положено хорошему солдату перед старшим офицером) настоящий Воин, какие и составляют костяк любой воюющей армии. В общем, из всех кандидатов, «Моторола» сразу вызвал у меня наибольшую симпатию и доверие, о чем я не преминул сообщить товарищам.

Дальше был переход через границу, занятие ОВД Славянска. Арсен был среди остальных бойцов и как-то я его не выделял. Четко запомнился случай во время разоружения колонны 25-й бригады в Краматорске. Мы вместе возвращались в Славянск на броне передовой БМД. Вокруг сидели наши товарищи (они все еще были в масках) и хмурые украинские десантники (на тот момент еще имевшие при себе личное оружие). Боец в маске рядом со мной вдруг начал стрелять из автомата в воздух и я его «приструнил», потребовав немедленно прекратить стрельбу и представиться. Это был «Моторола» — сняв маску и улыбаясь во весь рот (что называется, «улыбка до ушей») говорил мне: «Поверь, Игорь, это самый счастливый день в моей жизни»,  Повторил несколько раз.

Во время первой атаки на Славянск подразделений «национальной гвардии» 2 мая, «Мотрола» со своим отделением прикрывал  сформированный  накануне расчет ПЗРК. Именно он снимал с маленькой камеры первые пуски ракет «Игла» по украинским боевым вертолетам и именно его ликующий крик (после поражения вертолета) слышали все, кто смотрел тот ролик.

Боевая командирская карьера Арсена началась несколько дней спустя,  после неудачного для нас и сопровождавшегося  чувствительными потерями (не в смысле числа, а по причине гибели и ранений нескольких опытных бойцов, в том числе сменившего «Ромашку» «Медведя») боя у бензозаправки на перекрестке дорог в Семёновке, я приказал ему (как командиру только что сформированного взвода) «во что бы то ни стало» выбить с этой развилки украинский передвижной пост. Помню, как показывал Арсену карту, объясняя важнейшее значение указанной развилки, обеспечивающей последний (после захвата противником Карачуна и оборудования блок-поста «Стелла») свободный путь снабжения нашего гарнизона. Взвод «Мотора» задачу выполнил —  «согнав» 2 БТРа «нацгвардии» с перекрестка и немедленно начав на нем закрепляться. С этого момента и началась оборона Семёновки, в которой Арсен Павлов и далее играл весьма серьезную роль.

Арсен почти не покидал позиций вплоть до самого оставления села — уже при отходе из Славянска. Как только у нас появились первые АГС и «Утесы», а потом — противотанковые ружья и самый первый ПТУР «Корнет», я назначил его командиром пулеметно-противотанкового взвода. Им он и оставался вплоть до моего ухода с поста командующего Ополчением.

Из ярких воспоминаний того времени — «семёновский намаз».

Наши силы в Семёновке, удержанию которой мы всегда придавали решающее значение, были, в общем, очень невелики. Особенно по началу. На май месяц они составляли от 40 (в начале обороны) до 200 (в конце месяца) бойцов при нескольких гранатометах, 2 АГС и «Утесах», 2 ПТУР (ракеты к которым оказались сплошь неисправные, что и показали бои 2-4 июня). Если бы противник четко понимал, что ему противостоит не «спецназ», а всего лишь несколько десятков плохо вооруженных и почти не имеющих боевого опыта (за исключением нескольких командиров) местных ополченцев, то его атаки на село  вполне могли бы увенчаться успехом. Однако все мы тогда усиленно поддерживали миф о «русском спецназе», в который «Моторола» вполне самостоятельно внес свой оригинальный вклад — распространением слухов о 300 «чеченских спецназовцах в Семёновке». Для чего ежедневно и регулярно прокручивал через звуко-усилительную аппаратуру аудио-запись мусульманского намаза.  С воплями «Аллах акбар!» и т.д. И укро-военные, надо сказать, поверили… По крайней мере, мне об этом позже писали и говорили некоторые из них. А ведь за все время обороны в Славянске не было НИ ОДНОГО чеченца.

При отражении атак на Семёновку 2-3 июня, взвод «Мотролы» действовал не слишком успешно… Но когда из 6 выпущенных ракет ПТУР в сторону противника полетели лишь 2 (да и те оказались «управляемыми» только в теориии и в цель не попали),  когда каждый второй выстрел к РПГ-7 или  РПГ-26 не срабатывал — сложно было предъявлять к нему какие-либо претензии. А его бойцы-бронебойщики — «Север» и «Цыган» — стали первыми Георгиевскими Кавалерами Славянска (к сожалению, посмертно), сумев-таки остановить и повредить украинский танк огнем из своего ПТРС. Сам «Мотор» действовал, по обычаю, храбро. Помню, не один раз он являлся ко мне и на доклад из Семёновки с осколками, застрявшими в каске и в бронежилете…. Именно поэтому, во время освящения знамени 1-го Добровольческого Славянского батальона, Арсену было поручено нести штандарт из храма до штаба.

В  середине июня, к началу боев под Ямполем, «Моторола» был назначен командиром только-только сформированной пулеметно-противотанковой роты. Получив приказ выдвинуться на помощь батальону «Прапора», он к ночи явился назад в единственном числе. Взятый с собой взвод он потерял, столкнувшись на дороге с украинскими БМП. Как выяснилось позже, взвод был только рассеян и практически без потерь в людях и в вооружении вышел на новые позиции на следующие сутки. Но Арсену эта неудача стоила «ротного». Потому, что остальные взводы он даже не предупредил о своем убытии, кинувшись в бой самолично. Решив, что ему пока рано командовать ротой, я оставил его в прежней должности «взводного».

Второй раз, когда мне пришлось выражать  Арсену порицание (а он уже был награжден Георгиевским Крестом), стали события начала июля — уже после выхода из Славянска. Отправленный на усиление в Снежное — в сводный батальон «Прапора», Арсен в ночной темноте за рулем БТРа на большой скорости буквально «влетел» в лесопосадку, прозевав «т-образный» перекресток. БТР-80 (которых у нас в Славянской бригаде на тот момент было меньше, чем пальцев на одной руке) вышел из строя надолго, а сам Арсен с переломами руки и ключицы, а также с сотрясением мозга — отправился в Крым на лечение.

Признаться, я не рассчитывал его больше увидеть — ситуация менялась в худшую сторону с каждым днем — кольцо окружения вокруг Донецка постепенно смыкалось и уплотнялось. А полученные травмы требовали достаточно длительного излечения. Но не прошло и трех недель, как  «Мотор» снова прибыл в Донецк с рукой на перевязи и твердо заявил, что готов вновь встать в строй. И отправился вновь в свой взвод под Снежное.

Поскольку Арсен не входил в число батальонных и ротных  командиров, которые обязаны были являться ко мне на доклад, я его с тех пор видел лишь однажды — на свадьбе. По пути в Снежное, заехал в донецкий Дворец Бракосочетаний, чтобы поздравить его с вступлением в супружество. Он и остался таким в моей памяти — еще с короткой бородкой, с одиноким «Георгием» и значком «Гвардия» на простом камуфляже, и с упакованной в лубок рукой на перевязи и со «стечкиным» в деревянной кабуре, который я сам ему вручил за боевые заслуги.
Что было после моего ухода, когда Арсен сделал стремительную карьеру, заняв сразу пост командира батальона «Спарта» и в данном качестве участвуя в боях вокруг Донецкого аэропорта и в штурме Углегорска — я писать не вполне вправе. Меня там уже не было.

Одно могу сказать точно: что бы и кто бы не говорил о «Мотороле», в начале «Русской весны» он внес огромный вклад в оборону Донбасса и заслуженно является Героем Новороссии. В отличие от многих и многих.

Прости Господи рабу Твоему, воину Арсению, все его прегрешения — вольные и невольные!

Вечная память!

http://x6z.ru/igor-strelkov-vospominaniya-i-o-motorole-17-10-2016/

Памяти лучшего командира Новороссии

Моторола. Не верю

Моторола – один из первых ополченцев, о котором мы говорили на нашем сайте. Герой Новороссии!

Позывной "Моторола": человек, который пристыдил Киев

С того момента, как только об этом узнала, ни о чём другом думать не могу. Скорблю. Какими же ублюдками надо быть, чтобы такое сотворить. Этот неунывающий светлый образ останется с нами навсегда. Пусть Земля будет Пухом этому смелому отважному Воину!