Борис Думенко был силен на поле боя, но совершенно беспомощен в закулисных интригах. Это его и погубило.
Архивное фото; Russia Beyond
Этого легендарного командира называли «первой шашкой Республики». Борис Мокеевич Думенко стоял у истоков создания советской кавалерии. Казалось, что его ждет долгая и успешная карьера. Однако в 1920 году Думенко внезапно арестовали и расстреляли. Что же произошло?
Легендарный кавалерист
Борис Думенко примкнул к большевикам практически сразу после прихода последних к власти. Бывший вахмистр конно-артиллерийского полка царской армии, он в начале 1918 года организовал на Дону кавалерийский партизанский конный отряд и включился в борьбу против контрреволюционных белых сил на юге России. Именно здесь, в землях мятежного донского казачества велись одни из важнейших битв Гражданской войны.
Борис Думенко. Архивное фото
Думенко не только создал один из первых кавалерийских отрядов в Красной Армии. Он сыграл немалую роль в том, чтобы на основе подобных небольших отрядов развертывались крупные кавалерийские соединения, и таким образом создавалась мощная красная конница.
Лихой и храбрый командир, Борис Мокеевич последовательно командовал кавалерийским полком, бригадой, дивизией и корпусом.
«Решения принимал быстро. Боем руководил не со стороны», — вспоминал о нем сослуживец Алексей Терещенко: «Укажет, кому куда бить, куда выходить, и в самое пекло кидается».
«Думенко является одним из довольно видных деятелей Красной армии. Несмотря на полное отсутствие военного образования, Думенко имел несомненные природные способности в военном деле. Целый ряд его конных операций были удачными и победоносными. Его способности к маневру и к короткому удару признавало даже белое командование в своих донесениях. По своей идеологии Думенко относится к плеяде Мироновых, Григорьевых, Махно и прочих, которые в 19-м году пытались вести борьбу и против белых, и против красных» (Ивар Смилга).
Думенко был награжден орденом Красного Знамени и за свои победы не раз получал хвалебные отзывы не только от своего непосредственного начальства, но даже от Ленина. «Передайте мой привет герою 10-й армии товарищу Думенко и его отважной кавалерии, покрывшей себя славой при освобождении Великокняжеской от цепей контрреволюции», — говорилось в телеграмме от главы государства 4 апреля 1919 года.
В кольце врагов
Если на поле боя Борис Думенко чувствовал себя как рыба в воде, то во внутренних интригах он был совсем не силен. Своей прямолинейностью и отсутствием гибкости, знаменитый кавалерист легко наживал себе врагов. Даже о председателе Реввоенсовета Республики Льве Троцком, создавшим и руководившим всеми вооруженными силами, он в открытую заявлял, что тот — дилетант, мало понимающий в военных вопросах.
Борис Думенко. Архивное фото
Особо напряженные отношения у командира складывались с политическими работниками — комиссарами, которые в подразделениях занимались не только идеологическим воспитанием личного состава, но также имели полномочия вмешиваться в разработку военных операций. Думенко резко и открыто критиковал их за то, что они мешают воевать, издают нелепые приказы и при этом отсиживаются в штабах в тылу.
Комиссара 2-й Горской бригады Пескарева Думенко застал за совместным с бойцами разграблением спирта из железнодорожных цистерн, и, жестко отругав, грозился подать на него в суд. Начальника политотдела Ананьина он обозлил отказом назначить его комиссаром корпуса. Борис Мокеевич перешел дорогу и начальнику особого отдела Карташову, выступив против деятельности последнего по поиску «врагов народа» в его подразделении.
У Думенко появились недруги и среди военачальников, в числе которых были будущие маршалы Советского Союза Климент Ворошилов и Семен Буденный. С Буденным, который одно время служил его заместителем, у Бориса Мокеевича были давнее соперничество и особо непримиримая вражда. Оба они шли схожим курсом: стояли у истоков зарождения красной конницы, выросли от командования маленькими отрядами до руководства большими соединениями. Оба кавалериста не только прилюдно выясняли отношения между собой, но даже порой не приходили на помощь друг другу на поле боя.
Красная конница в походе. Sputnik
Из рассказа А.Ф. Терещенко (служившего под командованием Думенко): «Борис Думенко нравился бойцам своей сообразительностью и лихостью. Небольшой, но крепкий и жилистый, он с земли запрыгивал в седло. Рубил правой и левой рукой. Говорил мало, но живо, смачно и всегда прямо – будь то рядовой конник или командарм. Решения принимал быстро. Боем руководил не со стороны. Укажет, кому куда бить, куда выходить, и в самое пекло кидается. Под Чунусовской его в руку рубанули. Не вышел из боя, пока кадетов не отогнали. С рукой на перевязи повёл полк на выручку Мартыно-Орловского отряда, когда к концу июля белоказаки кольцо вокруг партизан стянули.
После этого боя между Борисом Думенко и Семёном Будённым первая чёрная кошка пробежала. Нужно было вывозить раненых, а подвод не хватало. У Семёна в обозе жена ехала вместе со скарбом на нескольких подводах. Думенко распорядился барахло скинуть и погрузить раненых. Стычка была скандальная, на виду у конников и беженцев».
Есть неподтвержденная версия , что, когда они еще служили вместе, Думенко приказал публично выпороть Буденного за изнасилование его бойцами местной селянки. Семен Михайлович ему этого не забыл...
Подсудимый
Первые симптомы будущей трагедии Бориса Думенко, как ни странно, наметились в момент расцвета его славы в боях за Царицын, под Абганерово и Гнилоаксайской. Там кавалерийская бригада под командованием бывшего вахмистра разобьёт части генералов Попова, Виноградова, Голубинцева. Там Думенко получит из рук Ворошилова именное оружие – шашку с надписью: «Храброму командиру Думенко – за Гнилоаксайскую», там он будет вместе с Будённым представлен для награждения орденом Красного Знамени. Но в это же время схлестнётся с Ворошиловым и Троцким. Ворошилову без обиняков скажет, что, прежде чем требовать наступления любой ценой, необходимо рассчитывать силы, обеспечить людей достаточным количеством оружия и боеприпасов, а то ведь можно войти в прорыв и не вернуться. На что командарм-10 резко напомнит, что пока он командует армией, а не Думенко.
Председателю РВС Республики комбриг вообще бросит в лицо такое, что все ахнут: дескать, Троцкий – дилетант в военных вопросах, неумный в суждениях о ведении боя, любой исход которого непременно окрашивается в красные тона, покрывается человеческими жизнями, и об этом необходимо всегда помнить.
Тогда судьба революции была в великой опасности, её из последних сил спасали такие бескомпромиссные борцы, как Думенко, и его дерзость стерпелась, зато не забылась, припомнилась ближе к концу войны, когда уже многие подумывали о победных лаврах. За слабое руководство войсками царицынского направления Троцкий в конце 1918 года отстранил Ворошилова от командования армией, по той же причине была расформирована Стальная дивизия Д.П. Жлобы, её кавалерия передана Думенко для сформирования сводной кавалерийской дивизии. Так под непосредственным руководством Б.М. Думенко родилась стратегическая конница Красной Армии.
В марте 19-го года в Царицын вновь прибыл Троцкий. В ряду других краскомов Думенко получил из его рук орден Красного Знамени № 5.
Вскоре Думенко назначают помощником начальника штаба 10-й армии по кавалерии. С этого момента он передал командование дивизией своему бывшему помощнику С.М. Будённому.
Во время весеннего наступления командарм А.И. Егоров поручает Думенко командование левой группой армии, куда входили две кавдивизии и три стрелковых соединения с войсковой конницей. Стремительный бросок красных полков практически деморализовал казачью армию Краснова, опрокинул конную группу генерала Мамонтова, погнал противника за Сал и Маныч, в солончаковые степи и калмыцкие пески.
Однако отступавших красновцев мощно поддержали Добровольческая и Кавказская армии Деникина, почти в три раза численно превосходившие части 10-й армии. На их вооружении – аэропланы, бронепоезда, бронеавтомобили, большое количество артиллерии. Самый удобный и короткий путь к Царицыну – железнодорожная ветка, ведущая из кубанской станицы Тихорецкая. Её-то и поручили оборонять группе войск во главе с Думенко. В этой трагической ситуации у народного полководца был единственный резерв – личное мужество. И Думенко без устали бросается в самые горячие места боя. Рассредоточивает на опасных участках артиллерию и пулеметные тачанки (кстати, впервые они были применены в его кавалерийской бригаде), подбадривает красноармейцев словом и меткой стрельбой, отчаянно скрещивает шашку с врангелевскими рубаками. Как степной орёл летал он на своем скакуне по полю боя, пока вражеская пуля не сшибла его с коня. В этом же бою был серьёзно ранен и командарм Егоров. Его и Думенко увезли в госпитальную хирургическую клинику Саратова, где профессор С.Спасокукоцкий едва ли не чудом выходил красных командиров.
Мог ли думать Борис Мокеевич Думенко, вернувшись в начале сентября в 10-ю армию и формируя по приказу командарма Клюева Леонида Лавровича новый конный корпус, что и его в скором времени постигнет горькая участь?
Наверняка думал. Ведь за полтора года изнуряющей страну гражданской войны, в которой он потерял семью (отца и жену уничтожили красновцы), многих друзей и соратников, здоровье, мечта бедняков о реальном народовластии и справедливом переустройстве России не стала явью. Наоборот, породила множество сомнений в возможности своего воплощения. Только слепые не замечали, что на смену царскому самодержавию и помещичье-буржуазному произволу все более явно выдвигалась диктатура партийной олигархии – клана космополитических властолюбцев и их угодников. Надежд на возможность строительства обещанного марксистами земного рая для трудового люда оставалось всё меньше. И всё же хотелось верить в лучшее будущее.
В Москву уходили многочисленные жалобы и доносы о том, что Думенко на самом деле — антисоветчик, тайно уничтожает коммунистов в своем подразделении и готовится перейти на сторону врага. После того, как неизвестным был убит присланный в корпус комиссар Микеладзе (с которым у Бориса Мокеевича как раз сложились неплохие взаимоотношения), командир и его штаб были арестованы 23 февраля 1920 года.
Думенко обвинили в проведении антисоветской и юдофобской политики, в создании помех работе комиссаров и военного революционного трибунала. Тот же Пескарев докладывал, что Думенко в его присутствии сорвал с груди орден Красного Знамени и воскликнул : «Не надо мне его от жида Троцкого».
Семен Буденный и Климент Ворошилов в 1918 году. Sputnik
Кроме того, утверждалось, что обвиняемые «не только не проводили утвержденных центральной советской властью положений о регулярной армии, но своими действиями развивали дух партизанщины в частях конного корпуса, не боролись с достаточной энергией с грабежами, незаконными реквизициями и насилиями над мирными жителями, пьянствовали сами и поощряли пьянство своих подчиненных начальников и рядовых красноармейцев».
Думенко мало заботили подобные интриги. Он был создан для боя и мерой боя воздавал каждому своему бойцу и командиру. Поэтому храбрецы любили его, разносили из уст в уста легенды о боевом комкоре, а трусы и завистники боялись и ненавидели. Были таковые не только возле Думенко. В каждой части, соединении и объединении мерзавцев хватало. Кстати, доносили и «о полном разложении у Будённого». Только одни командиры имели иммунитет против оговорщиков и неистовых ревнителей, своевременно принимали контрмеры против них, а другие не предавали серьёзного значения подобному злословию, предпочитали открытый бой с врагами, а не закулисную междоусобную возню. Командир корпуса Думенко принадлежал к последним. В архивах нет документов, где бы он жаловался на своих недоброжелателей, требовал суда над ними. Есть свидетельства горячности Бориса Мокеевича – он мог обругать, наказать за нерадивость, за пассивное ведение боя, нарушение законности и дисциплины, но фискальство, очернительство – не по нему. Он весь остаток своих сил и здоровья отдавал приближению победного конца войны.
В горячке тех дней сложно было определить, где правда, где ложь. К тому же командование, хорошо знавшее Думенко, сменилось в этот период. Вместо командующего фронтом В.И. Шорина 4 февраля вступил в должность М.Н. Тухачевский. 2-го февраля заболел и в конце месяца умер командарм – 9 А.К. Стёпин, его заменил И.П. Уборевич. Из прежних соратников оставались только командарм 1-й Конной и его реввоенсовет. Памятуя об измене бывшего командующего 9-й армии Всеволодова, о расстреле в Пятигорске группы руководящих работников ЦИК Северо-Кавказской Республики и крайкома РКП (б) бывшим главнокомандующим Красной Армии Северного Кавказа Сорокиным, верховное командование поспешило навести «революционный порядок» в сводном конном корпусе. По указанию члена РВС Кавказского фронта И.Т. Смилги, согласованному с Троцким, в ночь на 23 февраля Белобородов и Карташов производят арест Думенко и его товарищей: Абрамова, Блехерта, Колпакова, Шевкоплясова, Кравченко, Носова, Ямкового.
Борис Думенко считал весь судебный процесс каким-то недоразумением. Будучи в заключении, он подготовил телеграмму Ленину: «Я первый поднял Красное знамя борьбы за идеи трудового народа на Дону и Кубани. Создал не одну добровольческую часть.
...Не имея за собой преступления, горько и обидно как честным борцам-революционерам изнывать в сырой, холодной тюрьме. Во имя справедливости прошу Вас отозваться». В Москву ее так и не отправили. Просто подшили к делу.
На защиту прославленного конника выступили бывший его командир А.И. Егоров – командующий Юго-Западным фронтом и член РВС И.В. Сталин. Они просили освободить комкора на их поручительство как способного организатора и командира кавчастей. В РВС Кавказского фронта им ответили отказом, сообщив, что якобы по словам члена РВС 1-й Конной Щаденко, Думенко сделал Будённому предложение о совместном выступлении против Советской власти. В ход была пущена очередная ложь… Клевета, вползшая в столь высокие инстанции, отравляла многие умы, негативно повлияла и на ход следствия и судебного разбирательства. Не находя доказательств антизаконной и контрреволюционной деятельности Думенко, председатель РВТ Кавказского фронта Зорин сообщил в РВТ Республики:
«…окончание следствия зависит от последующих показаний подсудимых по существу обвинения. Вероятно, придется вновь допрашивать Будённого, Жлобу и ряд политработников».
На что заместитель председателя РВТР Розенберг ответил недвусмысленной телеграммой: «Не отвлекаться слишком подробным выяснением всех деталей преступления. Если существенные черты выяснены – закончить следствие, ибо дело имеет высокообщественное значение. Со временем это теряется».
Выполняя указания Розенберга, Зорин потребовал от Жлобы, чтобы тот направил в РВТ для допроса только тех лиц, которые могут «дать сведения о противосоветской деятельности Думенко и его штаба».
Щаденко в показаниях следствию заявил, что Думенко ругал вышестоящее командование и Советскую власть и «эти нервности приходилось сглаживать награждением, чтобы так или иначе умерять его контрреволюционный дух».
В показаниях Ворошилова сказано, что, по словам Городовикова, какой-то красноармеец, бежавший из плена, рассказывал о том, что белые пленных будённовцев расстреливают, а думенковцев щадят. Указав на то, что у него нет улик против Думенко и его штаба, Ворошилов сделал следующий вывод: «Я считаю, что Думенко был игрушкой в руках ловких агентов Деникина и, в лучшем случае, наглых авантюристов. Сам он ничтожество».
Видя предвзятое отношение следователей, чудовищную ложь обвинений, Блехерт, Колпаков, Кравченко, Ямковой, Носов объявили голодовку. Скончался в тюрьме первый командир сальских и манычских партизан Григорий Кириллович Шевкоплясов, член коммунистической партии с 1918 года, кавалер ордена Красного Знамени.
Для создания видимости справедливого решения судьбы комкора Думенко и его соратников судила их выездная сессия Реввоентрибунала Республики во главе с Розенбергом. Обвинителями выступили Белобородов и Колбановский. (Член партии с 1907 года Александр Григорьевич Белобородов особо известен тем, что, будучи председателем Уральского облисполкома, в июле 1918 года подписал решение Совета о расстреле Николая II и его семьи; в апреле 1919 года руководил подавлением Вёшенского казачьего восстания; а в 1920 году награждён орденом Красного Знамени за «ликвидацию» Думенко – до сих пор везде пишут, что «за боевые заслуги»).
Забвение
Несмотря на то, что вина Думенки и его соратников так и не была доказана, они все были приговорены к высшей мере наказания и расстреляны 11 мая 1920 года на окраине Ростова-на-Дону.
Борис Думенко; Семен Буденный в 1928 году. Архивное фото; Sputnik
После казни имя Бориса Мокеевича стало вымарываться из летописи Гражданской войны. Многие его победы и заслуги в деле создания советской кавалерии приписывались Семену Буденному, с чем последний молча соглашался.
Военачальник Илья Дубинский вспоминал, как в 1928 году на банкете зашла речь о легендарном кавалеристе: «На выпуске академии (Военной академии имени Фрунзе - Russia Beyond) какой-то дьявол меня толкнул поднять бокал за "героя советской конницы Думенко". Сталин поморщился — ведь расстреляли Думенко в 1920 году не без его ведома. На меня все зашикали — Буденный, Тимошенко. А Сталин сказал: "Да, мы тогда поторопились…"»
По иронии истории, а может быть, по её суровому закону, большинство тех, кто клеветал на Думенко и его товарищей и вершил над ними неправый суд (Пескарёв, Жлоба, Смилга, Белобородов, Розенберг и многие другие), в 1937-1938 году сами оказались в тюремных застенках. Брошенный Троцким «карающий бумеранг», вернувшись через годы, поразил многих, слепо следовавших за председателем РВСР.
…Время – строгий и объективный судья. Правда о Борисе Мокеевиче Думенко, 44 года ждавшая своего часа, стала достоянием народа. Заслуженный юрист РСФСР Борис Петрович Беспалов, тщательно изучив все документы по делу Думенко и его штаба, с чистым сердцем написал заключение: «Невиновен!». Не подтвердились обвинения в бандитизме и антисемитизме, поощрении мародерства и насилий, убийстве военкома Микеладзе и преследовании комиссаров и коммунистов. Не было в действительности и книжного Кравцова… По протесту Генерального прокурора СССР Военная коллегия Верховного Суда СССР решением от 27 августа 1964 года приговор Реввоентрибунала Республики от 6 мая 1920 года отменила и дело Думенко прекратила за отсутствием состава преступления в действиях всех осужденных.
Не все с радостью восприняли эту реабилитацию и появившиеся затем в печати положительные публикации о деятельности Думенко. Выступил с известной критической статьей «Против искажения исторической правды» С.М. Будённый. Биограф Жлобы Т.Катречко обратился с жалобой в КГБ СССР. Нашлись и другие противники комкора. Но все их претензии были опровергнуты. Одним из немногих, кто выступил категорически против этого, был маршал Семен Буденный.
И вернулся лихой красный генерал со своим штабом к народу, за счастье и светлое будущее которого он боролся до последнего вздоха.
Вот интересная о книга о Думенко писателя, Председателя Казачьей секции Союза писателей России Валерия Латынина: https://books.google.ru/books?id=O0pTDAAAQBAJ&printsec=f...
https://zen.yandex.ru/media/rusbeyond/za-chto-bolsheviki-ras...
https://denliteraturi.ru/article/4892
Свежие комментарии