Политика

ПРЕДАННЫЕ. Офицерам 90-х посвящается.

О ГЕРОЯХ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ
РАССКАЗ В ПОЕЗДЕ

Стоял 1988 год.

Ехал я в отпуск, в первый свой лейтенантский отпуск из Целинограда в Днепропетровск. Плацкарт тогда был общий. Дорога длинная, дискуссии то и дело завязывались да и заканчивались сами собой.
Один из пассажиров, пожилой человек, узнал, что я офицер-танкист. Затеял беседу.

Стал, как водится, задавать вопросы, мол, как там жизнь современных танкистов, да какие марки танков сейчас на вооружении...
Я напрягся, ясно дело. Болтун - находка для шпионов. И поинтересовался - с чего это вдруг такой живой интерес?

Оказалось, что сосед по вагону сам служил танкистом и был офицером, командиром танка. А едет он в город, который когда-то освобождал, по приглашению местных властей. Потому как является почетным гражданином этого самого города. И старик захотел рассказать мне о подвиге своего экипажа, кажется, в 1944 году.
Но для начала он мне подсунул газетку местного издательства с перепечаткой статьи из газеты времен окопной правды. Суть статьи заключалась в следующем: N-ская танковая бригада, преследуя в трехдневных боях отступающий пехотный полк фашистских войск, вышла на окраину города N, где надежно окопались супостаты. Наши советские танкисты пошли в атаку, но в город смог ворваться только танк лейтенанта по фамилии... Пройдя город (а это была еще и узловая станция) насквозь и расстреливая фашистов, в том числе и разгружающихся с вагонов, танки принудили последних быстренько ретироваться.
В итоге, выскочив на околицу городка, танкисты заняли оборону и удерживали ее до подхода танковой бригады. Кем и были спасены, так как в дело уже пошли гусеницы. За этот подвиг командир танка был награжден званием Героя

Советского Союза, остальные члены экипажа орденом Ленина, а механик-водитель, кажется, орденом Красной Звезды.
Здорово! Но не понял. Почему так долго «подползала» бригада? А почему так жизнь не равна, и за что так мелко по сравнению с другими поощрили механика?
Дедок усмехнулся, и рассказал, как на самом деле было:
- Три дня мы штурмовали это город. Без толку. Столько танков сгорело, и людей положили без счета, шли ведь наскоком - были в прорыве… Командование очень торопило комбрига. Дали сутки на подготовку и разведку, ну а дальше - или герои или «извиняйте, комбриг». Грудь в крестах, в общем, или голова в кустах. Сидим мы, значит, в танке вечером , а механик-водитель и говорит, мол, братцы, у меня сегодня день рождения, давайте отметим. Как, мол, командир?
Сказано - сделано, выпили за здоровье. Налили, и еще разок выпили. Кончилось, маловато. Уже стемнело. Механик и предложил: командир тут неподалеку брал, давай махнем. Был бы я трезвым – клянусь, отказал, а тут разогрелся, разошелся – поехали, кричу!
Едем, едем… темень, хоть глаза коли. «Ты куда нас везешь? - спрашиваю у механика. Он: «Да вон уже приехали». Вылезаю из люка и… батюшки мои!.. «Ты куда нас, Сусанин, привез?»
Железнодорожная станция. С эшелонов фрицы выгружаются. Хмель мигом сошел. То есть мы оказались в самом центре обороны супостатов! Настраиваю радиостанцию, и ротному: так, мол, и так, нахожусь на станции, наблюдаю высадку с эшелона противника.

А с эфира мат-перемат! И что ищут нас уже час, и что трибунал уже готов!..
Что делать? Фашистов тьма тьмущая, в бригаду хода нет, ну и решили мы подороже свои жизни продать. «Заряжай – огонь!»
Снарядов оставалось около сотни, так мы по городу как ошалелые носились, все на своем пути давили, на станции несколько раз побывали. Все горит, пылает..! Стрельба, грохот, и мы как угорелые носимся и палим, палим, палим! К утру фрицы стали сматываться.
А нам нет бы где-нибудь отсидеться, так нет - выскочили на околицу! И видим, хвост колонны фрицев уходит. Так мы ему и поддали!
Дальше до немчуры дошло, что кроме нашего танка и нету-то никого против них. И решили они город отбить. Развернулись, и на нас в атаку бросились! А у нас боекомплект на исходе, но пока как-то отстреливаемся, а сами по радийке помощь просим у своих. Те матерят нас: алкоголики хреновы! А сами прислушиваются: бой-то на окраине города с другой стороны идет. В общем, когда мы уже в гусеницы ударили, тут и наши подошли, часов так в 11-12.
Так вот и захватили мы городок. Предстали мы пред ясны очи комбрига. И объявил он нам семь суток губы.
А гауптвахтой служила ближайшая яма. Сидим, мерзнем, пока наша судьба решается. В это время приехал большой чин (вроде Жуков, не соврать бы!).
«Ну что, - говорит, - комбриг, как город будешь брать? Очень важный тот городок».
«Так взяли, товарищ генерал!»
«Как взяли? Шутить изволишь, комбриг?!»
Тут и поведал комбриг генералу нашу судьбинушку. Ребят наградили сразу, меня чуть попозже. А в яме все равно мы все семь суток отсидели! По приказу комбрига. А меня потом сделали почетным гражданином этого самого города. Да вот и он…
Поезд остановился, качнувшись напоследок. Эх, мало, мало поговорили... Жалко. Вот такая вот быль… Не зря враг считает: «Не бойтесь русского танка, бойтесь пьяного русского экипажа - их маневр непредсказуем».
Ни имени его, ни фамилии я не запомнил. Вышел скромный Герой Советского Союза где-то между Россией и Украиной.
Героям Родины посвящается.