Как актёр Богатырёв служил прапорщиком в Вюнсдорфе
Автор – Александр Фурс
Светлой памяти замечательного актёра
Быль Вюнсдорфского гарнизона
С утра в Вюнсдорфском гарнизоне и штабе Западной группы войск переполох и растерянность. Это трудно объяснить, и этого ну никак не могло случиться. Но случилось. И пошли тревожные доклады по телефону высоким должностным лицам. От них поступают требовательные команды подчинённым разных отделов и служб. И в администрацию элитной гостиницы ЗГВ, и в комендатуру гарнизона, и на все КПП. ЧП: пропал приехавший на гастроли актёр Юрий Богатырёв!
Звучало одно жесткое требование и приказ всем, всем, всем: искать, немедленно найти и доложить. А исчезновение Юрия Богатырёва обнаружилась следующим образом. Этим утром, после замечательного завтрака известных советских актёров в уютной, с пальмами и цветами, столовой гостиницы, всё было готово для выезда и выступлений в Берлине. Необходимый реквизит, театральные платья и костюмы стали загружать в комфортабельный немецкий автобус с большими, мягкими, удобными сиденьями.
Выступление и театральное представления планировалось перед немецкими товарищами на одном из передовых предприятий ГДР, которое, как говорили, должен был в этот же день посетить и глава ГДР Эрих Хоннекер. Затем предусматривалась экскурсия по историческим местам Берлина, в том числе в Музей безоговорочной капитуляции фашистской Германии в Карлсхорсте. А вечером - выступление в Берлинском доме офицеров.
Знаменитости советского театра и кино не спеша занимали места в автобусе. И большое количество свободных мест только прибавляло приподнятого настроения. А оно уже заметно поднялось после завтрака с замечательными немецкими сардельками, нарезками колбаски и сыра, роскошными овощными гарнирами, с вкусным кофе, разнообразным набором соков и ваз с фруктами. Небольшой спор произошёл только по поводу немецкой горчицы. Одним она понравилась, другие говорили, что немецкая горчица вкусная, но сладковатая. Слабенькая. И к немецким сарделькам больше подошла бы по вкусу ядрёная отечественная горчица.
Подполковник Пётр Тихончук, старший инструктор по культурно–массовой работе отдела пропаганды и агитации политуправления ЗГВ, ответственный за сопровождение актёрского коллектива к местам выступлений в Берлине, бодро и радостно поздоровался со знаменитостями. И вежливо спросил:
– Как вам отдыхалось после перелёта? Как завтрак? Надеюсь, все уже в автобусе, и мы можем ехать?
И вдруг услышал:
– Кого-то из наших нет. Нас должно быть двенадцать, а в автобусе одиннадцать.
Крайне удивлённый этим сообщением, Тихончук достал из своей пухлой коричневой кожаной папки список и предложил:
– Давайте посмотрим по списку.
Вот тут-то по списку и обнаружилось, что в автобусе нет актёра Юрия Богатырёва.
Вдруг все вспомнили, что его не было и на завтраке. Подполковник Тихончук вышел из автобуса и направился в гостиницу со словами полными оптимизма:
– Сейчас пригласим Юрия Георгиевича и поедем.
Но оказалось, что Богатырёва в его номере нет. И к тому же дежурная администратор, которая сдавала свою смену, сообщила, что Богатырев вечером оставил ключ от своего номера и ушёл на прогулку. Больше она его не видела. Наверное, встретил кого-то из знакомых-москвичей, пошёл в гости да в гостях и заночевал.
Подполковник Тихончук мгновенно оценил угрозу срыва своевременного выезда артистов в Берлин.
Возможно на территории Вюнсдорфского гарнизона Богатыреву действительно выпал счастливый случай встретиться с тем, кто оказался очень приятным в общении. И увлёк артиста в гости. Это один возможный вариант событий.
А если он, не дай Бог, из большого любопытства вышел через КПП за территорию гарнизона. И решил самостоятельно посетить один из немецких гаштетов? Потом ночью заблудился, не смог вернуться в гостиницу и потерялся? То это совсем другая история. Причём на территории хоть и дружественного, но чужого государства. К тому же артист, как человек творческий и склонный к поиску новых впечатлений, после посещения гаштета мог решиться для разнообразия проехаться на электричке в Берлин. И там заблудился. Что тогда?
Оба возможные варианта – где мог оказаться вечером после ужина в гостинице и во время прогулки популярный артист Богатырёв – уверенности в его успешном поиске не прибавляли. Если он и находится где-то на территории гарнизона, его разыскать очень и очень непросто. Общая площадь территории гарнизона восемь гектаров, пять больших военных городков, сотни домов, тысячи военнослужащих и гражданских лиц. Где и у кого может находиться потерявшийся артист?
Только в огромном Вюнсдофском доме офицеров работают многочисленные сотрудники, среди них могут быть и театральные знакомые Юрия Богатырёва по Москве.
Даже для обращения к каждому из них со странным вопросом и с уточнением, не у них ли находится и ещё отдыхает артист Богатырёв, потребуется несколько часов. А до отъезда автобуса с труппой советских артистов в Берлин оставалось уже меньше чем полчаса.
Позвонили и уточнили в службу срочной медицинской помощи гарнизонной поликлиники. Медики ответили, что к ним артиста Богатырёва скорая помощь не доставляла. До спланированного выезда артистов в Берлин оставалось 20 минут
Появилось предложение использовать для поиска Юрия Богатырёва местное радиовещание. Радиоузел находился в Вюнсдорфском доме офицеров, и через него велась трансляция московских и местных радиопередач. По необходимости делались местные объявления. Радиодинамики были установлены во всех домах и квартирах без исключения. И эти радиодинамики категорически запрещалось выключать и днём, и ночью. Разрешалось только убавить звук.
Сеть радиовещания в Вюнсдорфском гарнизоне работала не только для трансляции интересных, занимательных радиопередач и музыкальных программ. Она предназначалась и для централизованной передачи сигнала тревоги всем офицерам, прапорщикам и сверхсрочнослужащим. А также для объявления сбора жён военнослужащих, служащих, их детей в заранее определённых для эвакуации места. Сигнал должен был передаваться в случае начала «натовцами» войны. Или при начале учений. Прохождение сигнала проверялось передачей голосом диктора текста каждый день, во время обеденного перерыва, ровно в 14 часов 30 минут. Вместо пожелания приятного аппетита звучало сообщение хорошо поставленным голосом:
– Внимание, внимание, внимание….
Получение сигнала подтверждалось нажатием специальной красной кнопки на радиодинамике.
Предложение найти артиста Юрия Богатырёва через передачу объявления по сети радиовещания Вюнслофского гарнизона было отклонено. Если бы это объявление было сделано, то оно произвело бы конечно сильное впечатление на обывателей, проживавших в военных городках гарнизона. Надо же, в гарнизоне потерялся известный артист. Потерялась нелюбимая такса жены начальника бюро пропусков, а артист! Да ещё какой! Известный и знаменитый.
От объявления по поиску Богатырёва отказались совсем не из-за его абсурдности. А из практического расчёта: войти в охраняемый радиоузел за металлической дверью в Доме офицеров, где круглосуточно дежурит один сотрудник, получив на это разрешение, подготовить текст и хотя бы формально его утвердить для передачи, а затем его передать с указанием телефона – всё это время, время, которого уже нет. К тому же это объявление, заранее можно сказать, не имело бы нужного результата: 9 часов 45 минут утра и все уже на службе и на работе. И к кому обращаться? А до спланированного времени выезда советских артистов в Берлин уже оставалось 10 минут.
Все, кого привлекли в спешно созданную неформальную рабочую группу по поиску артиста Юрия Богатырёва, собрались в комендатуре в кабинете коменданта гарнизона полковника Владимира Уварова. Из службы войск ЗГВ в комендатуру гарнизона поступила неожиданно телефонограмма с распоряжением: срочно опросить дежурные смены и сообщить, выходил или нет через одно из шести КПП за пределы гарнизона, накануне вечером, Юрий Богатырёв.
– Это, конечно, правильно узнать – выходил или нет Богатырёв с территории гарнизона. Тогда будет понятно, где его искать: у нас или у немцев – отреагировал на распоряжение «сверху» комендант Уваров.
И добавил уже с раздражением:
– Ну как объяснить солдатам и сержантов на каждом КПП, о ком мы спрашиваем? Что, всем показать фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих»? И сказать, что главный герой – блондин – это и есть артист Богатырёв, которого мы ищем? Мол, составьте себе мысленно его портрет и вспоминайте, выходил он через ваше КПП или нет?
– Не надо никому составлять мысленный портрет Богатырёва, - неожиданно присоединился к разговору старший инструктор по культурно-массовой работе политуправления ЗГВ Пётр Тихончук.
– А как Вы предлагаете объяснить на всех КПП, кого мы ищем? – уже с нарастающим раздражением спросил комендант.
– Очень просто, показывать всем фотографию Богатырёва. Вот она, девять на двенадцать: Тичончук открыл свою большую рабочую кожаную папку
– Мне утром отдали фотографии всех артистов для памятного буклета о их поездке в Германию.
– Давайте её немедленно сюда! Дежурный помощник коменданта, немедленно в машину ВАИ, «мухой» по всем КПП и всех опросить.
Потом посмотрел на часы и с досадой махнул рукой:
– Всё, отъезд артистов в Берлин придётся задержать или отправлять автобус без Богатырёва. Но мы уже будем знать, где искать этого распрекрасного артиста: у нас или у немцев. Сейчас главный вопрос – где он.
Вдруг дежурный помощник коменданта, рассматривавший переданную ему фотографию Богатырёва, сделал заявление:
– Не надо никого опрашивать и искать артиста Богатырёва. Он – у нас.
От возмущения комендант Уваров даже вскочил со стула, на котором сидел за своим рабочим столом:
– Ты что за хрень несёшь! Тоже экстрасенс нашёлся! Взял в руки фотографию Богатырёва, и уже знаешь, где он?
– Да, знаю. И не надо на меня кричать, товарищ полковник. Знаю: Богатырёв у нас, – спокойно, с достоинством и даже с некоторым чувством превосходства хоть в чём-то над комендантом: он знает, где артист Богатырёв, а комендант – нет.
– Десять секунд, доложить, где у нас Богатырёв. Где именно. Иначе накажу и прикажу проверить, не выпил ли ты с вечера пива или чего покрепче, – уже разбушевался в гневе комендант Уваров.
– Не волнуйтесь, товарищ полковник. Богатырёв, он у нас в камере для временно задержанных. Спит. Это он с вечера вчера попробовал и немецкого пива, «и чего покрепче» в немецком гаштете. С двумя офицерами 79 полка. Они его угощали и обнимали. Кричали тосты, что он, Богатырёв, свой среди своих.
В Группе советских войск в Германии. Громко пели в гаштете «Катюшу», мешали другим отдыхать. Успокоить их не смогли. И хозяин гаштета вызвал патруль. Богатырёв сказал, что он прапорщик, служит в нашем гарнизоне и возвращается из отпуска.
– А вы с начальником патруля не догадались спросить, в какой части он служит. И почему у него такая, как у прапорщика, не уставная причёска? – жестко и с ехидством спросил комендант.
– Так точно, спрашивали, товарищ полковник.
– И что он вам ответил?
– Ответил, что где служит не скажет – это военная тайна. А прическа такая, потому что был полгода в отпуске на лечении. Видно, товарищ полковник, не хотел признаться, что из театральной группы. Сейчас в Союзе борьба с алкоголем, и у них в театрах, наверное, тоже.
– И вы ему поверили?
– Расспросить не получилось. Дело было ночью, и Богатырёв просто на руках патрульных стал засыпать. Ну мы его в камеру для временно задержанных. Фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих», я товарищ полковник не видел, а то признал Богатырёва, что он артист, – оправдывался дежурный помощник коменданта.
Комендант посмотрел на часы и подвёл итог:
– Срочно надо докладывать, что артист Богатырёв нашёлся. А Вас попрошу, товарищ подполковник Тихончук , тоже срочно на машине ВАИ доставить Богатырёва к гостинице на автобус. Пусть все успокоятся, и артисты едут в Берлин выступать.
Уваров стал набирать номер телефона для доклада, что Богатырёв нашёлся, и нет препятствий для выезда артистов в Берлин. И как бы размышляя вслух произнёс:
– Вот вам и готовая история. Она же и анекдот: как актёр Богатырёв служил прапорщиком в Вюнсдофе.
Свежие комментарии