А после с победой геройской
К скалистым вернусь берегам. Хоть волны и стонут, и плачут,
И плещут на борт корабля,
Но радостно встретит героев Рыбачий,
Родимая наша земля. Николай Букин
Неумолимо ведёт свой отсчёт жестокое время. Вот и приближаются 80-я годовщина со дня нападения фашистской Германии со всеми своими европейскими союзниками-прихлебателями на нашу Родину.
Мой дядя, старший брат отца Дмитрий Евтеевич Мильшин с 1940 по 1946 год служил и воевал в Советском Заполярье, а именно на полуостровах Средний и Рыбачий, на которых 1 200 дней и ночей продолжалась жестокие боевые действия советских войск с прекрасно оснащёнными элитными немецкими и австрийскими частями — корпусами горных стрелков-егерей, которые с удивительной лёгкостью до этого прошлись по земле Южной и Центральной Европы за считанные месяцы.
Но с первых дней войны фашисты как столкнулись на хребте Муста-Тунтури с жесточайшим сопротивлением советских войск, так и не смогли продвинуться вперёд на восток до осени 1944 года.
Бои за высоты хребта Муста-Тунтури стали самым долгим противостоянием Великой Отечественной.
О противостоянии на этих легендарных скалистых островах, в которых принимали участие тысячи морских пехотинцев Северного флота и бойцов стрелковых частей Красной Армии, мой сегодняшний рассказ…
«Погранзнак» — именно здесь проходила старая граница между СССР и Финляндией
Дмитрий Евтеевич Мильшин, 1921 года рождения, старший сын колхозника деревни Архиповка Новососедовского сельсовета Легостаевского района, ветерана Первой мировой Евтея Захаровича Мильшина, был призван Легостаевским РВК Новосибирской области 5 декабря 1940 года краснофлотцем на Северный флот. 23 февраля 1941 года Дмитрий с товарищами принял присягу. Служить и воевать довелось на знаменитых полуостровах Средний и Рыбачий.
В самом начале войны рядовым бойцом во взводе разведки 63-й бригады морской пехоты, а затем — командиром отделения, уже в звании сержанта в 957-й артиллерийской батарее бригады.
Средний и Рыбачий — полуострова на севере Кольского полуострова. Омываются Баренцевым морем и Мотовским заливом.
Представляют из себя как бы сцепку двух каменистых и скалистых плато полуостровов: малого — Среднего и большого — Рыбачьего, круто обрывающихся к беспокойной свинцовой поверхности моря. Высота плато до 350 метров над уровнем моря. Вокруг — скудная тундровая растительность и камни.
У побережья полуостровов море благодаря тёплому Нордкапскому течению круглый год не замерзает.
Стратегическая ценность полуостровов заключалась в том, что они прикрывают проход к самому северному незамерзающему порту Мурманску, через который шли поставки по лендлизу. А это ни много ни мало, а свыше полутора тысяч тяжелогружённых военными грузами транспортов.
Морпех 63 бригады морской пехоты
Дмитрий Евтеевич Мильшин. Фото 1941 г.
С западной стороны полуострова находятся в непосредственной близости и нависают над Печенгским заливом, через который фашисты организовали из порта Лиинамари вывоз остродефицитного стратегического сырья — никеля, необходимого для выплавки «нержавейки», брони, судостроительной стали, также широко используемого в приборостроении для производства электротехнических изделий.
Для проведения операции в Заполярье немецко-фашистским командованием были привлечены знаменитые отборные горно-егерские и гренадерские части генерала Диттля, имевшие большой опыт ведения боевых действий в горах Греции, Югославии, Франции, Северной Норвегии и на острове Крит.
На рассвете 29 июня 1941 г. на мурманском направлении при поддержке сильной артиллерийской группировки и авиации начал наступление немецкий 19-й горно-егерский корпус, имевший в первом эшелоне две горно-егерские дивизии.
Прикрывавшие мурманское направление советские войска под натиском превосходящих сил противника были вынуждены оставить свои позиции и начать отход в восточном направлении.
Одна часть войск отходила вдоль побережья Баренцева моря в направлении Полярного и Мурманска, другая — на полуостров Средний, где заняла оборону на рубеже горного хребта Муста-Тунтури и остановила наступление немцев.
Героические защитники полуострова, лишенные сухопутной связи с большой землей, более трех лет — до осени 1944 года — прочно удерживали оборону.
И это в суровых условиях Заполярья, когда полтора месяца в году полярная ночь, холод и голод, когда даже у здорового человека проявляются все забытые и залеченные болячки, от недостатка витаминов развивается хроническая цинга.
На полуостровах Рыбачий и Средний располагались позиции 23-го укрепленного района (комендант полковник Д.Е. Красильников). На конец июня 1941 года укрепрайон занимал полосу обороны по фронту в 85 километров, глубиной в 5 километров, имел в наличии се узлов обороны, состоящих из 12 построенных и боеготовых долговременных оборонительных сооружений и из 30 недостроенных.
Кроме того, в полосе обороны района находился также 135-й стрелковый полк 14-й стрелковой дивизии и 254 бригада морской пехоты. Район находился на самом правом фланге 14-й армии являясь таким образом самым северным подразделением сухопутных сил СССР на всей линии фронта.
С 28.06.1941 года советские части района отражают наступление войск противника в районе хребта Муста-Тунтури (в переводе с финского — Чёрные горы). Наши бойцы заняли позиции на севере хребта, батальоны альпийских стрелков — на южных склонах.
В течение трёх дней бойцы района отразили все атаки врага. Расстояние между окопами противников в тот момент составляло буквально от 30 до 100 метров.
Дмитрий Евтеевич рассказывал сыну Сергею, что пилотка или бескозырка, поднятая на острие штыка над бруствером окопа, моментально падала пробитая выстрелами егерей.
В самые тяжёлые летние бои на склонах хребта Муста-Тутнтури потери личного состава в подразделениях составляли до 700 человек в день.
Несколько лет назад весь интернет был впечатлён шокирующими фотографиями расстрела 29 июня 1941 года двух советских солдат, двух защитников полуострова Средний. Эти жуткие кадры из немецких военных архивов разошлись по всему миру. Знаменитые снимки опубликованы на различных сайтах, приведены в книгах и альбомах, посвящённых Второй мировой войне символизируя мужество русских солдат.
У многих людей, которые видят их впервые, наворачиваются слёзы и перехватывает дыхание….
В кадрах, полных драматизма, бойцы элитной части вермахта — 136-го Тирольского горнострелкового полка 2-й горнострелковой дивизии корпуса «Норвегия» — взяли в плен двух советских солдат.
Стрелки элитной части вермахта 136-го Тирольского горнострелкового полка 2-й горнострелковой дивизии корпуса «Норвегия» взяли в плен двух советских солдат
Но посмотрите внимательно на фото немецкого горного егеря — как держатся бойцы Красной Армии! Они смело и мужественно глядят прямо в лицо смерти. Красноармеец в шинели и ремне совершенно спокоен.
А второй, который в гимнастёрке, так вообще держится вызывающе, с хладнокровным достоинством хозяина земли, на которой стоит. Подбоченился и гордо взирает на размахивающих руками егерей.
Обратите внимание на немца в каске за спиной у нашего героя — такое впечатление, что он нервничает больше, чем пленённые русские.
Вся гордая поза нашего солдата как бы говорит: «Ну и смогли вы нас обезоружить, а что дальше?!..»
Их поставили у валунов… И расстреляли…
Расстрел фашистами пленных красноармейцев
Предысторию этого драматического события описал Ганс Рюф в книге «Горные стрелки перед Мурманском». Короткая выдержка из книги.
«Оберлейтенант Роде, командир 2-й роты 136-го горнострелкового полка… в ночь с 29 июня на 1 июля 1941 года выслал сборную разведгруппу под командованием Остерманна… с задачей подняться на высоту 122 и разведать обстановку.
Как только разведгруппа скрылась за гребнем высоты, то раздались взрывы гранат и интенсивная стрельба из автоматов, но очень быстро всё стихло. Егеря 2-й роты поняли, что группа Остерманна, скорей всего, была уничтожена или пленена русскими и поэтому стали рваться на штурм высоты.
В 5 часов утра оберлейтенант Роде отдал приказ о штурме высоты под прикрытием утреннего тумана. Ворвавшись на вершину, солдаты вступили в исключительно жестокую схватку, перешедшую в рукопашный бой…
В 6 часов 15 минут высота 122 была взята. Её обороняли военнослужащие 135-го стрелкового полка 14-й стрелковой дивизии РККА.
Бойцы разведгруппы Остерманна были обнаружены убитыми. Единственный выживший раненный из разведчиков, который спасся благодаря тому, что прыгнул со скалы в озеро, рассказал, что русские хладнокровно уничтожили всю разведгруппу.
Поэтому весь личный состав охватило возмущение и гнев, и было единогласно решено расстрелять двоих советских солдат, которых удалось взять в плен в этой бойне. Оберлейтенант Роде отдал приказ привести приговор в исполнение.
2-я рота горных стрелков потеряла в этой короткой схватке 16 человек убитыми и 11 раненными. Это больше, чем она понесла потерь за всю Польскую кампанию…»
Очень важными словами в этом воспоминании является последний абзац:
«2-я рота немецких горных стрелков потеряла в той короткой схватке больше бойцов, чем за всю Польскую кампанию!»
Считаю уместным привести стихотворение Геннадия Малинского:
Двадцать шагов, чтоб тебя расстреляли
«Стенки здесь нет, ну так к камню иди» —
— Это наверно фашисты сказали
И твоя жизнь из секунд впереди.
Гляньте на взгляд, на фигуру солдата.
Как он стоит перед кучей врагов.
Он их послал словом русского мата
Аж в фатерланд, до его берегов.
Год сорок первый, ударили фрицы.
Мы отступали в начале войны.
Этот не сдал и полметра границы.
Он и напарник остались одни.
Родина здесь — средь холодного камня
Чахлый кустарник её рубежи.
Так полегли два молоденьких парня
Их расстреляли у этой межи.
До недавнего времени никто не знал ни места события, ни имён погибших красноармейцев. Но в 2013 году мурманские поисковики сделали невозможное — они отыскали место расстрела и обнаружили там тела двух героев. Географически оно находится в предгорье хребта Муста-Тунтури на высоте 122.
Удивительно, но там всё тот же рельеф поляны с мелкой порослью, та же расстановка и форма камней, что на знаменитых фотографиях. Время стёрло следы трагедии, но каменистый пейзаж остался неизменным.
Вместе с человеческими останками здесь были найдены фрагменты шинели, ремни, личные вещи и солдатский медальон с персональными данными: «Корольков Сергей Макарович, 1912 года рождения, призван 22.06.1941 Кировский РВК, Великолукская обл., Серёжинский р-н».
Благодаря энтузиастам из военно-исторического клуба «Заполярный рубеж» и публикациям в прессе были найдены ближайшие родственники красноармейца Королькова. В Тверской области проживают его дочь Нина Крылова и шестеро внуков.
Сергей Корольков — это тот боец, который на фото был в шинели. Имя второго героя — младшего командира в гимнастёрке — до сих пор остаётся неизвестным.
Можно только предположить, что имена и фамилии Героев высоты 122 на полуострове Средний мог знать их сослуживец — морпех Дмитрий Мильшин … Вот только старший брат моего отца Дмитрий Евтеевич был человеком крайне немногословным. Даже его старший сын Сергей смог вспомнить фактически только один боевой эпизод о котором рассказывал отец.
Не считали выжившие в той страшной войне себя Героями и не любили вспоминать события тех страшных огневых лет наши отцы… Стандартная отговорка: «Да воевал я, как все…»
Но вернёмся к нашему повествованию. Утром 29 июня 1941 года передовые части немцев достигли перешейка и с ходу попытались прорвать нашу оборону, но, понеся существенные потери, к 10 часам вынуждены были прекратить атаки. На следующий день враг создал почти пятикратное превосходство в людях и технике и начал подготовку к новому штурму.
Однако 135-й полк также был усилен укомплектованными на 60–70% 55-й и 56-й отдельными пулеметными ротами и сводным батальоном 100-го погранотряда. Поддержала его и артиллерия эсминцев «Куйбышев» и «Урицкий».
С 29 июня 1941 и до октября 1944 года началось противостояние на небольшом перешейке полуострова Средний. 31 июля 1942 года 135-й стрелковый полк был преобразован в 254-ю отдельную бригаду морской пехоты, которая вошла в состав Северного оборонительного района, сформированного на базе 23-го укрепрайона.
Четыре года австрийские горные егеря и советские морпехи видели друг друга в створе прицела на расстоянии броска гранаты. Но враг так и не ступил на Средний и Рыбачий.
Немцы, не сумев прорвать оборону РККА в районе полуостровов, закрепились на одноимённом плато и хребте Муста-Тунтури в 40 километрах в направлении Мурманска, превратив их в цитадель с глубоко эшелонированной (в четыре ряда укреплений и заграждений) обороной.
В теле хребта были вырублены окопы и траншеи в полный рост, устроены бомбоубежища, склады боеприпасов, штабы, госпитали и проч. Укрепления в монолитной гранитной скале длиной около четырёх километров, местами возвышающейся над морем на 260 метров: там стояли орудия, миномёты, ДОТы, стационарные, дистанционно управляемые огнемётные установки.
Хребет Муста-Тунтури
По плато к побережью были проложены дороги. В течение трёх с лишним лет тут шли непрерывные ожесточённые и кровопролитные бои. Высота 115,6 хребта имеет своё собственное имя — «Погранзнак».
Позиции 23-го укрепрайона наших войск по вершинам хребта оказались единственными в ходе всей Великой Отечественной войны, где вражеские войска так и не смогли потеснить советские войска.
Врагу так и не удалось продвинуться на советской территории за пограничный знак Советского Союза № 1 (погранзнак границы с Финляндией 1939 года оставался нашим в течение всей войны).
На полуострове Среднем служил и лейтенант Иван Лоскутов, совершивший подвиг в бою на одной из высот, в ходе которого он, окружённый врагами, вызвал огонь на себя, чудом уцелел. Эти события описаны К. Симоновым в известной поэме «Сын артиллериста». Иван Лоскутов прошёл всю войну, после войны много лет служил на Дальнем Востоке.
Необходимо отметить, что особенно в первый период войны в Заполярье была активна авиация противника.
А откуда взялась эта активность и благодаря кому и чему? Постарались наши давние «партнёры» — американцы, а точнее американские фирмы. Через подставные шведские фирмы высокооктановый бензин поставлялся для нужд Luftwaffe вплоть до весны 1945 года.
Для наших «партнёров» по антигитлеровской коалиции, впрочем, как всегда и везде, денежки «не пахнут». Именно из-за этих денег погибали матросы британских и американских конвоев, советские, британские и американские моряки и подводники, защищающие следующих в Мурманск конвои с ленд-лизовскими грузами, лётчики советских и британских ВВС.
Вплоть до середины сентября противник неоднократно пытался прорваться на полуострова, но сделать этого не смог.
На перешейке, как и на всем мурманском направлении, оборона стабилизировалась и приняла позиционный характер. На рубеже Ивари — Кутовая она просуществовала до начала наступления войск Карельского фронта, которые к концу 1944 года очистили от фашистов советское Заполярье. Вражеская нога так и не ступила на Средний и Рыбачий.
Затяжные бои на перешейке не прекращались ни на один день… А летом это был один непрерывный затяжной полярный день, когда истощённые бойцы засыпали от изнеможения и невольно просыпались от взрывов снарядов и разрывов немецких авиабомб, сбрасываемых надоедливыми «Юнкерсами»…
В декабре 1942 сержант Мильшин Дмитрий Евтеевич был избран комсоргом роты бригады морской пехоты.
В самом конце 1942 года Дмитрий Евтеевич в боях на полуострове был серьёзно контужен близким взрывом вражеского снаряда. Но сержанту повезло, он остался жив.
После контузии Дмитрий Мильшин был переведён в состав 1-го сводного стрелкового батальона на полуострове Средний.
В декабре 1943 сержант 1-го сводного стрелкового батальона был ранен. На излечении находился в подземном госпитале ППГ 2215 на острове Рыбачий.
Выписан из госпиталя 3 февраля 1944 года.
После ранения воевал в составе 1054-й батареи ПВО. Весной 1944 был принят в ряды членов ВКП (б).
Небольшое отступление, связанное с судьбой подземного госпиталя и госпитального кладбища госпиталя ППГ2215.
В 1968 году какой-то чиновник решил «отличиться», и тысячи деревянных табличек на скромных деревянных памятниках были заменены на бетонные плиты с красной звездой и надписью «Родина не забудет Героя».
Дмитрий Мильшин, старший сержант,
полуостров Рыбачий, 1944 год
Только одно но — на деревянных табличках, которые собрали и сожгли, значились Ф.И.О. погибших и умерших в госпитале бойцов и года рождения и смерти, а бетонные плиты сохранились, но они обезличены…
Сейчас на памятной плите около ста фамилий погибших и умерших бойцов, остальные утрачены. Остаётся надеяться, что в архивах Северного Флота и МО России сохранились все списки… Я же нашёл список выписанных 3 февраля 1944 года из госпиталя ППГ 2215 с фамилией моего дяди Мильшина Д. Е. Призываю всех не отчаиваться и плотнее работать с базами данных на замечательном ресурсе https://pamyat-naroda.ru/.
24 июля 1942 года 23-й укрепрайон переименован в Северный оборонительный район Северного флота (СОР СФ), оперативно-стратегическая единица с непосредственным подчинением Ставке ГВК.
В состав СОР входила 254-я бригада морской пехоты, 347, 348 и 349-й отдельные пулеметные батальоны, заградотряд, 336-й отдельный батальон связи, 338-й отдельный саперный батальон, 113 и 145-й отдельный дивизионы береговой артиллерии, 112-й отдельный зенитный дивизион, полевой госпиталь № 2215 и другие вспомогательные подразделения. В оперативное подчинение передавались торпедные катера и самолеты.
Оборонительные позиции противника на перешейке полуострова Средний имели протяженность 9 км и глубину 3 км (200 дотов и дзотов, 800 открытых огневых точек).
Активность боевых действий на участке СОР (в частности, многочисленные десанты под командованием майора А.П. Боровикова, капитана А.Я. Юневича, ст. лейтенанта И.П. Барченко-Емельянова и др.) не позволила немецкому командованию осуществить предусмотренную планом переброску 6-й горно-егерской дивизии на Кавказ.
Создание Северного оборонительного района значительно укрепило оборону советских войск на мурманском направлении.
По перешейку полуострова Среднего проходил передний край обороны шириной 5 км. Перешеек оборонялся силами 12-й бригады морской пехоты.
Один ее батальон, имея восемь опорных пунктов, оборонял выдвинутую вперед позицию боевого охранения, проходившую по скатам хребта Муста-Тунтури. Два батальона, оборудовавшие шесть ротных опорных пунктов, оборонялись в первом эшелоне. Во втором эшелоне находились стрелковый и пулеметный батальоны, оборонявшие две господствующие высоты.
Морские пехотинцы отважно сражались в составе СОР, защищая полуострова Средний и Рыбачий. Постоянно шли ожесточенные, кровопролитные бои, борьба велась за каждый метр советской земли.
Бригады морской пехоты не только прочно удерживали свои участки обороны, но и наносили врагу сокрушительные удары.
За период с августа по октябрь 1942 г. противник потерял только убитыми 1 467 человек. За это же время было разрушено 56 дотов и дзотов противника, 39 землянок, 12 складов с боеприпасами и продовольствием. Десант на п-ов Рыбачий немцы за всю войну так и не рискнули высаживать…
За проявленную храбрость и мужество все командиры бригад морской пехоты и многие разведчики были награждены орденами и медалями, а 12-я отдельная бригада морской пехоты была удостоена ордена Красного Знамени.
На перешейке полуострова Средний, протяжённостью 9 и глубиной 3 км, держали оборону немецкие горнострелковые части. Перешеек представлял собой лишённый растительности гранитный хребет 350-метровой высоты, опоясанный несколькими ярусами минных полей. В скальных расщелинах, словно осиные гнёзда, располагались 200 дотов и дзотов противника и 800 открытых огневых точек. На возвышенностях располагались минные батареи.
Снабжение наших позиций осуществлялось посредством подвоза снарядов, патронов и провианта на оленьих упряжках ненцами-оленеводами. Доставка непосредственно на линию фронта осуществлялась нашими солдатами — штрафниками, которых называли «ботиками», очевидно по аналогии с первым маломерными судами времён Петра I.
Смертность среди наших солдат-подносчиков («ботиков») была чрезвычайно высокой. Достаточно сказать, что за три удачные ходки на передовую с «штрафников» снимались все судимости и провинности.
Снабжение и переброска личного состава немецких егерских частей осуществлялось по специально построенной канатной подвесной дороге.
Сложная обстановка с дорогами и навигацией заставила немцев изменить и свой привычный образ оккупации территорий. В отличие от европейской части России, здесь в условиях севера необходимо было думать, как обогреть, накормить, обеспечить боеприпасами застрявших в сопках егерей.
Привезенные с собой мулы помогали мало. Из Германии были переброшены лошади-тяжеловозы, из Финляндии и Норвегии — олени и даже несколько десятков собачьих упряжек. Суровая зима 1941–1942 гг. стала настоящим экзаменом для тыловых служб. Остро не хватало техники и людских ресурсов. Были созданы специальные подразделения дорожной службы, сформированные наспех из финской молодежи.
Для строительства дорог, развития коммуникаций и освоения рудников на север Норвегии и в район Печенги потянулись колонны военнопленных, стала завозиться военная строительная техника, появились десятки групп проектировщиков. Никогда до 42-го года Заполярье не видело такого строительного бума. Нужно было срочно наладить поставку ресурсов с оккупированных территорий в Германию — немецкая промышленность задыхалась без сырья — никеля и свинца.
Одновременно в нескольких местах велась отсыпка полотна трансарктической железной дороги. По замыслу фюрера она должна была протянуться вдоль берегов Норвегии, вплоть до Мурманска.
Для реализации этого замысла использовался каторжный труд десятков тысяч военнопленных…
В том числе, как быстровозводимые, монтировались несколько подвесных канатных дорог, приспособленных в любую погоду, в любое время года и суток перевозить грузы и раненых.
Канатная дорога
Это было удивительное сооружение. Поражало, что оно было создано и нормально функционировало в условиях войны и изменчивого климата. Здесь сказались традиционно высокая техническая культура Германии и важность Заполярного региона для военной промышленности Третьего рейха.
Зачем же немцам было нужно строить эти дороги?
Только потому, что эта канатка была дешевле, чем строительство автодорог и строилась она быстрее.
Скрупулезные расчеты немецких специалистов показали, что затраты на строительство такого дорогостоящего сооружения вполне окупались немалыми экономическими и военными выгодами. Дорога работала, несмотря на неоднократные попытки Красной Армии вывести её из строя.
Практически от своих военных баз на территории Норвегии фашистами непрерывно осуществлялся ввоз не только того, что нужно для жизни и боевых действий горных егерей, прямо к линии фронта, но и доставку различных материалов для создания особо прочных оборонительных сооружений.
А обратно, этой же дорогой, производился вывоз стратегического сырья в Печенгу, откуда кораблями никель плыл в Германию. Обе дороги летом 1942 г. были введены в строй и исправно работали до начала Петсамо-Киркинесской операции.
Про канатную дорогу написано в книге М. Орешета «Лиинахамари»:
«Подвесная канатная дорога связывает Паркино с Большой Западной Лицей и районом Титовки-реки. Начато строительство в 1942 г., окончено в 1943 г. Представляет собой высокие деревянные столбы с интервалом 25 метров. На вершине каждого столба, укрепленная распорками перекладина. На каждой перекладине укреплено два ролика, на которых лежит по одному тросу. Через каждые 500 м имеются станции, где находится дизель, приводящий в движение трос. Вагонетка — деревянный ящик 100×800 см, окованный железными листами, грузоподъемностью 100 кг. Скорость 8 км в час, между вагонетками 50 м, производительность 10 тонн в час».
Если учесть, что наибольшая грузоподъемность немецкого грузовика в то время была 3 тонны, то, соответственно, канатная дорога заменяла в сутки около 70 машин, которые были подвержены атакам с воздуха и капризам погоды. От линии фронта по канатной дороге вывозились раненые, пустая тара, почта и т. д.
Карта Петсамо-Киркинесской операции, 1944 год
Соединения и части СОР в ходе Петсамо-Киркенесской наступательной операции перешли в наступление в ночь на 09.10.1944, в ходе ожесточенных боев (совместно с 14-й армией Карельского фронта) освободили порты Лиинахамари, Петсамо (Печенгу), ряд городов Северной Норвегии. В этот период наступательной операции сержант Мильшин Д.Е. воевал в составе артиллерийско-зенитного подразделения 189-го полка ПВО СФ.
С берегов реки Западная Лица войска Карельского фронта, в том числе части морской пехоты, начали изгнание немецко-фашистских войск из Кольского Заполярья и освобождение территории северной Норвегии.
В 1944 году 15 и 25 октября и 1 ноября Дмитрий Евтеевич и его боевые товарищи получили благодарности от Верховного Главнокомандующего Генералиссимуса СССР товарища Сталина И.В. за боевые действия по освобождению городов Петсамо (Печенга), Киркинес и Печенгской области от немецко-фашистских захватчиков.
Действия морских пехотинцев Северного флота, сражавшихся в исключительно трудных условиях в горах Заполярья, получили высокую оценку Родины. Боевая доблесть многих офицеров, сержантов и матросов была отмечена орденами и медалями Советского Союза.
Памятник защитникам полуострова Рыбачий
Для награждения всех участников боев за Крайний Север была учреждена медаль «За оборону Советского Заполярья». В ходе боевых действий на Крайнем Севере получила дальнейшее развитие тактика действий морской пехоты в горах.
Сложный характер местности определил развитие боевых действий в горах без локтевой связи между подразделениями. Особое значение приобрели действия разведывательных подразделений бригад морской пехоты и морских стрелковых бригад.
Полуостров Рыбачий
Командир приборного отделения сержант Дмитрий Евтеевич Мильшин 1-го дивизиона ПВО 189-го полка был награждён медалью «За отвагу».
В приказе от 15 мая 1945 года значится: «За непосредственное участие в сбитии 3-х самолётов противника в составе батареи, проявляя мужество и отвагу в проведённых боях 189-го зенитно-артиллерийского полка ПВО СФ».
За участие в героической обороне Заполярья старший сержант Мильшин Д. Е. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 05.12.1944 г. награждён медалью «За оборону Советского Заполярья», а Указом от 09.05.1945 г. — медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
Войну Дмитрий Евтеевич закончил в звании старшего сержанта. При увольнении в запас 20 марта 1946 года из состава 189-го полка ПВО СФ ему было присвоено звание младшего лейтенанта.
Дмитрий Евтеевич Мильшин, 1947 год,
учитель начальных классов в с. Ивановка
29 июля 1946 года Дмитрий вернулся в сибирскую деревню Архиповка в родительский дом.
Долгое время работал учителем начальных классов в соседнем селе Ивановка, что в двух километрах от Архиповки.
Каждый день ходил туда пешком, а зимой — на лыжах. Школа была маленькая.
Он был единственным учителем на все четыре класса.
Затем учительствовал в деревне Девкино, где познакомился со своей будущей женой Серковой Марией Сергеевной.
В 1949 году приказом районо был назначен на должность завуча в детский дом в селе Усть-Чем.
А с 1951 года учил детей в Усть-Чемской школе, работал воспитателем в интернате.
Чья судьба хоть немного была связана с судьбой Дмитрия Евтеевича, говорил о нем: «Большой, доброй души человек!»
Дмитрий Евтеевич и Мария Сергеевна вырастили трёх дочерей Галину, Веру и Татьяну и двух сыновей Сергея и Виктора
Дмитрий Евтеевич и Мария Сергеевна вырастили трёх дочерей — Галину, Веру и Татьяну — и двух сыновей — Сергея и Виктора. Детей воспитали достойными, образованными людьми. Сыновья всю жизнь посвятили работе по освоению северных районов Дальнего Востока, проработав в транспортных предприятиях города Магадана до самой пенсии. Галина и Татьяна продолжили семейную традицию и работают учителями. Вера проработала в сибирском отделении ВАСХНИЛ.
Дмитрий Евтеевич пользовался огромным уважением у односельчан. Избирался депутатом Сельского Совета.
Умер Дмитрий Евтеевич 7 сентября 1979 г.
Могила Дмитрия Евтеевича Мильшина в Усть-Чёме
У Дмитрия Евтеевича семь внуков, двое из которых в честь деда носят имя Дмитрий. На фотографии — курсант Дмитрий Дмитриевич Мильшин с фотографией прадеда Мильшина Дмитрия Евтеевича…
Курсант Дмитрий Дмитриевич Мильшин
с фотографией прадеда Мильшина Дмитрия Евтеевича
В семье память об отце святая!
Ни одно семейное застолье не обходится без любимой песни отца:
«Прощайте, скалистые горы,
На подвиг Отчизна зовет!
Мы вышли в открытое море,
В суровый и дальний поход.
А волны и стонут, и плачут,
И плещут на борт корабля…
Растаял в далеком тумане Рыбачий,
Родимая наша земля…»
Эта песня звучит голосами детей, внуков и уже правнуков, как когда-то её пели за столом в отцовском доме вместе с Евтеем Захаровичем все братья Мильшины — Дмитрий, Михаил, Виктор и Николай — дети сибирской ветви белгородского рода однодворцев Мильшиных.
Автор Николай Мильшин в селе Усть-Чём, за спиной — Бердь, под мостом — Чём
Николай Мильшин, специально для «Русской Весны»
Свежие комментарии