Погибший в СВО гвардии сержант. © Фото из личного архиваВ конце июня к 56-летней жительнице Тульской области Ирине приехал с фронта сын Азат, который несколько месяцев служил в зоне спецоперации в Донбассе. 25-летнего военнослужащего отпустили домой, чтобы он мог лично рассказать матери, что его старший брат Виктор, с которым они воевали в одном подразделении, погиб. Ему было 32 года.
«Он уйдёт служить в любом случае»
Виктора похоронили на мусульманском кладбище в его родном городе. На памятнике, который семья уже подготовила для установки, с одной стороны выгравирована мечеть, с другой — БТР, на котором мужчина служил вместе с братом.
«За несколько дней до гибели Виктор мне скинул видео, как они едут на БТР: Азат сидел наверху БТР, а Витя — за рулём, в кабине. А в тот день они поменялись местами — за руль сел Азат. Они ехали в темноте, дорога была узкая, заминированная. Витя попросил Азата подсветить дорогу фарами на несколько секунд, чтобы посмотреть, что там. Как только он включил фары, сразу же стали стрелять, Витю ранили», — рассказывает мать военнослужащих.
Азат смог привезти раненого брата в часть, мужчину пытались спасти, но он скончался во время операции.
После похорон Виктора его младший брат собирался сразу вернуться в своё подразделение, чтобы служить дальше. Но его контракт уже закончился, а личное дело затерялось между военными инстанциями.
«Когда в стране объявили мобилизацию, сын пошёл в военкомат и сказал: «Либо вы отправляете меня туда без личного дела, либо я пойду через ЧВК (частная военная компания. — RT)», — вспоминает Ирина.
Военный комиссар знал, что несколько месяцев назад женщина потеряла старшего сына, поэтому позвонил ей и предложил поставить Азата в резервный список, чтобы сразу не отправлять его на передовую. Женщина отказалась.
«Я знала, что он уйдёт служить в любом случае: не возьмут через военкомат, так отправится в составе ЧВК. Поэтому сказала военкому, что лучше уж через военкомат — так мне будет спокойнее», — говорит она.
«По глазам увидят, какой ты противник»
Ирина вырастила восемь детей, сейчас им от 14 до 44 лет, четверо из них — сыновья, все они служили или собираются служить в армии. Старший сын Дамир во время срочной службы добровольно участвовал во второй чеченской кампании.
«Я из той семьи, где отлынивать от армии опаснее, чем воевать, хотя мои родители не были профессиональными военными, — улыбается Ирина. — Мальчишек с детства так воспитывала: мужчины рождаются в первую очередь для того, чтобы защищать свою семью. Кем бы он ни работал, основная его задача — защищать».
Женщина вспоминает, что в школе Вите часто доставалось от одноклассников.
«Соседка прибегает: «Ира, там твоего Витьку всем классом бьют, иди спасай!» Я говорю: «Не пойду, сам пусть разбирается». Потом он приходил домой, мы с ним разговаривали, я его учила: «Доведётся тебе насмерть биться, люди по глазам увидят, слабый ты противник или нет. Будешь просить пощады — они только посмеются, но всё равно убьют. Значит, надо с собой как можно больше забрать противников. А это во взгляде сразу читается, и никто не захочет связываться с тобой». И вот Витя этим пользовался, себя в обиду не давал», — рассказывает женщина.
Много лет спустя в своём первом бою во время спецоперации Виктор вспоминал те детские драки и слова матери о том, что «пощады просить нельзя, а надо идти до конца». Потом об этом он рассказывал Ирине.
Виктор вместе с сослуживцами в Донбассе. © Фото из личного архива
Виктор стал первым из братьев, кто после срочной службы в армии подписал контракт.
«13 февраля он со своими ребятами-сослуживцами отправился к границе, а спустя несколько дней Алёнушка (жена Виктора. — RT) родила сына, их второго ребёнка. Витя смог отпроситься буквально на один день и забрал её из роддома в день выписки», — рассказывает Ирина.
В сообщениях, которые Виктор присылал матери во время службы на передовой, он чаще всего коротко писал, что всё хорошо, и он в порядке. Хотя были от него и просьбы: например, однажды он попросил женщину записать голосовое сообщение для своего командира, чтобы тот не грустил. Последний раз Виктор приезжал к родным в мае на несколько дней.
«Сейчас нельзя проиграть»
После начала спецоперации Азат пошёл в военкомат, чтобы отправиться служить добровольцем вслед за старшим братом. Молодой человек тоже прошёл срочную службу, но связывать свою жизнь с армией не планировал — ему не понравилась жёсткая дисциплина.
«Но когда начались военные действия, он как-то сразу сказал: «Надо идти». Я не отговаривала его, потому что знаю своих сыновей. Они у меня такие: если что-то решили, то обсуждать бесполезно — всё равно сделают по-своему», — делится Ирина.
5 апреля она проводила второго сына на фронт. Очень скоро Виктор и Азат стали служить в одном подразделении в Харьковской области.
«В тот день, когда Витька погиб, я ехала с работы — и вдруг мне резко стало плохо: заболело в груди с правой стороны, как раз куда Витьке попало. У меня в голове такой вопрос прозвучал: «Витёк или Азат?» Я непроизвольно подумала: «Только не Азат». Потому что с Витькой ничего не должно было случиться — я это знала, — говорит мать погибшего. — Азат считал себя виноватым в гибели брата, говорил мне: «Здесь я должен был лежать, а не Витька».
Виктора посмертно наградили орденом Мужества за боевые заслуги.
В октябре Ирина вместе с родными вновь проводила 25-летнего сына служить — он уезжал вместе с другими мобилизованными жителями Тульской области. Также в зону спецоперации по повестке отправился и зять Ирины — Антон, который несколько лет назад служил в российской армии по контракту.
Переписка Ирины с старшим сыном Виктором во время его службы в СВО. © Фото из личного архива
Пока Ирина рассказывает о своих сыновьях, она кажется очень спокойной. Лишь один раз ей становится трудно говорить — когда её спрашивают, может ли она дать какой-то совет матерям, тоже проводившим на фронт сыновей.
«Когда они уходят, при них не плачешь, держишься, а потом, когда дома оказываешься, сидишь думаешь… — женщина вытирает слёзы. — Очень тяжело. На работу ходишь автоматически. Наверное, без работы я бы с ума сошла. Как Витя умер, я зубы все потеряла за эти месяцы от стресса».
Во время рассказа о детях Ирина показывает их фотографии и переписку с Виктором, когда он уже служил на фронте: «Каждому поколению своя война, как горько всё это. Как тяжко вам, сыночки наши, там. Как тяжко нам жить от связи до связи здесь. Вся надежда только на вас, сейчас нельзя проиграть — страна исчезнет, а с ней и всё, что каждому дорого».
«Она будет процветать! Поверь», — ответил ей Виктор.
После объявления мобилизации младший, 17-летний сын Ирины, который учится в колледже, тоже ходил в военкомат и просился на фронт добровольцем. Молодому человеку отказали, и теперь он ждёт, когда ему исполнится 18 лет, чтобы пойти служить.
https://russian.rt.com/russia/article/1063597-mobilizaciya-s...
Свежие комментарии