Седьмого ноября на российском телевидении вышла передача «Вечер с Владимиром Соловьевым», в которой обсуждали тему 99-летия годовщины Октябрьской социалистической революции. Антисоветизм преобладает на телевидении все последние двадцать лет, так что ожидать чего хорошего от таких передач в принципе не приходится. Но то, что вытворял Жириновский на передаче 7 ноября вызвало у меня чувство омерзения. Не потому что он – антисоветчик, а потому что количество лжи, извергаемой из пасти Вольфовича в единицу времени превзошло любой разумный предел.
Почти в самом начале передачи Вольфович, отвечая на выступление Зюганова, говорит, что у него по поводу революции «другая позиция». В чем она заключается?
Жириновский:
«Мы все и в нашей стране и во всем мире должны быть категорически против любых революций и войн. Если мы будем оправдывать революции, свержение незаконное ночью любой власти в любой точке планеты, то мы никогда не добьемся нормальной жизни на нашей планете».
Ай-ай-ай, Владимир Вольфович, вы же образованный человек, юрист. И вы никогда не слышали про право народа на восстание?
Заглянем в Википедию:
«Обоснование права на сопротивление угнетению берёт начало в античном праве на тираноубийство. Впервые право на сопротивление было письменно зафиксировано в Декларации независимости США 1776 г. В преамбуле этого документа указывается, что «[…] если какой-либо государственный строй нарушает эти права, то народ вправе изменить его или упразднить и установить новый строй, основанный на таких принципах и организующий управление в таких формах, которые должны наилучшим образом обеспечить безопасность и благоденствие народа. […] когда длинный ряд злоупотреблений и насилий […] обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, то право и долг народа свергнуть такое правительство и создать новые гарантии обеспечения своей будущей безопасности»[2].
Статья 2 французской Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 года также указывает право на сопротивление угнетению в качестве одного из естественных и неотъемлемых прав человека, наряду со свободой, собственностью и безопасностью[3].
...
Принятая ООН в 1948 году Всеобщая декларация прав человека говорит в преамбуле:«принимая во внимание, что необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения».
В большинстве современных демократических государств в конституциях провозглашается народный суверенитет, предполагающий, что единственным источником власти в государстве является народ и, следовательно, имеет право сопротивляться узурпации власти или её злоупотреблениям».
Как видим, международное право признает восстание естественной реакцией народа в ответ на угнетение. Обратите внимание, Жириновский говорит не о том, что плохо угнетать народ, и этим доводить его до восстания. Он говорит о недопустимости революции, т.е. естественной реакции людей на угнетение. Власть будет делать, что заблагорассудится, а, ты, смерд, даже пикнуть и не смей.
Разумеется, мы должны учитывать, что народное недовольство может быть направлено в разрушительное русло. США вполне успешно пользуются технологиями организации в стране «оранжевых революций». Никакой конспирологии в этом нет, методички Джина Шарпа о том, как это делается, давно лежат в открытом доступе. Но тогда давайте отделять: мухи отдельно, котлеты отдельно. Жириновский ведь не говорит о том, что есть «условно хорошие» народные и «плохие» оранжевые революции. Он утверждает, что любая (!) революция недопустима, потому что разрушает нормальную жизнь.
Насчет «нормальной жизни», о которой так печется Владимир Вольфович. «Нормальность» предполагает наличие нормы, а норма не является чем-то застывшим. На протяжении человеческой истории норма менялась весьма значительно. Революции, в общем, и происходят тогда, когда представления о том, как правильно жить, у народного большинства и элитного меньшинства становятся слишком различными.
Жириновский поносит революцию. Понимает ли он что никакая элита свою власть без боя не сдает, и что без революции (т.е. борьбы народного большинства с тиранией меньшинства) прогресс человеческого общества невозможен. Человечество не продвинулось бы дальше рабовладельческого строя. Думаю, все это он прекрасно понимает, и вполне сознательно проталкивает примитивный концепт.
Жириновский:
«Российская империя в 1913 году имела самые лучшие показатели в Европе. Американский президент Тафт говорит: посмотрите, в России создано самое современное и передовое законодательство по социальному страхованию. Вклады населения росли. Население увеличивалось. Мы собирали пшеницы больше (на экспорт отправляли), чем Америка, Канада и Европа вместе взятые. Все показатели были лучшие в Европе».
Так сказал Жириновский, и, в сказанном нет ни слова правды. В статье «Октябрьская революция. Собрание мифов и заблуждений» я уже разбирал эти мифы. Среди европейских стран Российская Империя не была в лидерах ни по промышленному производству, ни по экономическому росту. Ее спокойно обгоняли Великобритания, Франция и Германия. Темпы роста промышленного производства за период 1900-1913 были достаточно скромными.
С другой стороны, царская Россия была одной из худших стран Европы по показателю образованности населения и по детской смертности. 40% детей не доживали до 5-летнего возраста. Этот чудовищный показатель, который зафиксировали не большевики, а царский же ученый Новосельцев в 1916 году. Он же фиксирует высокую смертность в юношеском и рабочем возрасте. Новосельцев пишет: "Российская смертность в общем типична для земледельческих и отсталых в санитарном, культурном и экономическом отношении стран".
Миф о том, что Россия производила больше пшеницы, чем Америка и Европа вместе взятые блестяще опроверг историк Игорь Пыхалов в статье "Кормила ли Россия пол-Европы?", цитирую:
«В 1913 году зарубежная Европа потребила 8336,8 млн. пудов пяти основных зерновых культур, из которых собственный сбор составил 6755,2 млн. пудов (81%), а чистый ввоз зерна — 1581,6 млн. пудов (19%), в том числе 6,3% — доля России. Другими словами, российский экспорт удовлетворял всего лишь примерно 1/16 потребностей зарубежной Европы в хлебе».
Не знаю, говорил ли что-то Тефт о социальном страховании в Российской Империи, а даже если говорил - почему его слова должны быть для нас авторитетом? Дело даже не в этом. Что хочет показать Жириновский? Что права рабочих были защищены? Утверждать это может либо дурак, либо лживый пропагандист.
Давайте заглянем в петицию рабочих и жителей Петербурга для подачи Николаю II – ту самую петицию, с которой в 1905 году более ста сорока тысяч человек шли к дворцу царя.
«Государь!
Мы, рабочие и жители города С.-Петербурга разных сословий, наши жены, и дети, и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам, которые должны терпеть свою горькую участь и молчать. Мы и терпели, но нас толкают все дальше в омут нищеты, бесправия и невежества, нас душат деспотизм и произвол, и мы задыхаемся. Нет больше сил, государь. Настал предел терпению. Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук.И вот мы бросили работу и заявили нашим хозяевам, что не начнем работать, пока они не исполнят наших требований. Мы не многого просили, мы желали только того, без чего не жизнь, а каторга, вечная мука. Первая наша просьба была, чтобы наши хозяева вместе с нами обсудили наши нужды. Но в этом нам отказали, – нам отказали в праве говорить о наших нуждах, что такого права за нами не признает закон. Незаконны также оказались наши просьбы: уменьшить число рабочих часов до 8 в день; устанавливать цену на нашу работу вместе с нами и с нашего согласия; рассматривать наши недоразумения с низшей администрацией заводов; увеличить чернорабочим и женщинам плату за их труд до 1 руб. в день; отменить сверхурочные работы; лечить нас внимательно и без оскорблений; устроить мастерские так, чтобы в них можно было работать, а не находить там смерть от страшных сквозняков, дождя и снега.
Все оказалось, по мнению наших хозяев и фабрично-заводской администрации, противозаконно, всякая наша просьба – преступление, а наше желание улучшить наше положение – дерзость, оскорбительная для них»...
Всякого из нас, кто осмелится поднять голос в защиту интересов рабочего класса и народа, бросают в тюрьму, отправляют в ссылку. Карают, как за преступление, за доброе сердце, за отзывчивую душу. Пожалеть забитого, бесправного, измученного человека – значит совершить тяжкое преступление».
Рабочие так и не дошли до дворца – толпу расстреляли по дороге. Вот такая правовая защищенность в царской России.
Жириновский:
«Для чего революция?
Мы бы в случае отсутствия революции (царь на своем месте) мы бы с Антантой (Британия и Франция) оккупировали бы Германию в 18 году, и никакого фашизма бы не было. Мы бы продолжили Столыпинские реформы, и нас к концу века было бы 400 миллионов самых культурных, сильных и развитых людей».
Особенно умилило про культурных и развитых людей. Владимир Вольфович, вы не в курсе, что по переписи населения лишь 20% людей в Российской Империи имели хотя бы 3 класса образования? Большинство жителей страны были отчуждены от русской и зарубежнной культуры. Они не имели книг и не умели их читать. У них не было возможности посещать театры и музеи. Царская Россия позволяла миллионам крестьян прозябать без культуры и просвещения. Шансы у неграмотного крестьянина выбиться в люди были практически нулевые. Не Столыпин или Николай II, а большевики подняли культуру и образование на щит.
По поводу Столыпинских реформ – они потерпели крах задолго до революции. Они и не могли быть успешными. Почему - это отдельная большая тема (этот вопрос подробно обсуждался в брянском дискуссионном клубе, могу порекомендовать видео с записью для тех, кого это вопрос интересует).
Тезисы о том, что население России должно было быть пол миллиарда человек к концу 20 века я разбирал в двух статьях: «Демографические прогнозы Менделеева» и «Снова о демографических прогнозах Менделеева». С тем же успехом Жириновский мог заявить о миллиарде русских или придумать любую другую цифру.
Что касается заявления, что если бы Россия на равных с другими странами Антанты ограбила Германию по результатам Первой Мировой войны, то в Германии не было бы фашизма – то здесь Вольфовича уже просто несет.
Жириновский:
«Одно могу сказать: о революции мечтают и хотят ее больные люди. Нормальные, здоровые, с семьей, на работе, он никогда не будет мечтать о революции».
Были, Владимир Вольфович, такие люди. Здоровые люди, с семьей, прекрасным образованием и работой - уходили с головой в революцию. Среди первой волны русских революционеров преобладала образованная интеллигенция, в том числе и дворяне. Дело ведь не в достатке, а в нравственных и волевых качествах. В революцию уходили те, кто острее других чувствовал гнет и несправедливость, те, кто мечтал о лучшем будущем для своей страны и своего народа.
Достаток, семейный уют – это хорошо, но, как говорил Гамлет, «Что человек, когда его желания еда да сон? Животное – не более».
* * *
Смотрите, сколько брехни наговорил Жириновский всего за несколько секунд своего выступления. Вольфович яростно топчется на истории своей страны, внушая молодежи, что делавшие революцию прадеды были ненормальными отморозками. Более того, этой же молодежи внушается мысль, что надо быть разобщенными овцами, которые думают только о своих мелких овечьих делах. Все это делается в эфире центрального телевизионного канала.
Мне кажется, есть тут еще одна неявная манипуляция. Люди, которых не устраивает ярый антисоветизм Вольфовича будут охотнее прислушиваться к доводам его оппонентов. Подвох заключается в том, что оппоненты Жириновского в этой передаче такие же антисоветчики, только умеренные. Никто из них не говорит, что у революционеров была своя правда, эта позиция в дискуссии вообще не представлена.
Умеренные антисоветчики почти не препятствуют Жириновскму, когда тот топчется на истории. Они его слегка поправляют, а затем говорят о необходимости «примирения». Но это разговоры лукавые. «Примирение» всегда происходит в пику красным, за счет красных и с принуждением красных отказаться от своей исторической правды. "Примирение" – это повесить доску Маннергейму и поставить памятник Колчаку, внести в школьные учебники как можно больше страшилок про репрессии и т.д. И чтобы люди с просоветскими взглядами видели это безобразие и молчали.
С такими вот "господами с другой позицией" я примиряться не намерен. Совесть не позволит мне мириться с ложью или предать дело, ради которого жили и умирали русские революционеры.
Свежие комментарии