Великая Русская цивилизация, сколько тебе выпало на твою долю славы и рухнувших в раз бед и напастей, торжественных побед и горьких поражений, и скольких героев ты в себе вырастила и скольких забыла в потомках их... Русский мир, как бы он не назывался, он всегда начинался с подвига народа и народов, объединненых вокруг Руси, России, СССР а ныне РФ!
2014 год. 100 летний рубеж начала первой мировой войны. Это год для воскрешения памяти героев войны, не заслуженно забытых защитников Отечества своего!
Это еще и год 100-летия создания Бронетанковых Войск России, ставшими в дальнейшем Танковыми Войсками СССР.
Итак, предлагаю открыть цикл рассказов о героях и битвах первой мировой войны, о героях Русской императорской армии - солдатах, офицерах, генералах, сестрах милоссердия.
Вот моя лепта.
Кто-то уже слышал о защите Осовца и атаке русских мертвецов. Подвиг солдат отравленных газами и вставшими в свою последнию атаку, был впервые поднят в блогах интернета. Открытие для общества современной России была на столько широким, что центральным СМИ пришлось да же снять документальный фильм.
Вот еще одна страница забытого подвига Русской армии.
Осенью 1915 года Первая мировая война докатилась и до Беларуси. К вечеру 15 сентября после восьмичасового боя немецкий кавалерийский полк, усиленный пулеметами и артиллерией, занял Сморгонь. Русские маршевые роты вынужденно отступили на Крево. Но уже 20 сентября подошедшие части 4‑го Сибирского и 36‑го армейского корпусов русской армии с боем отбили город. В войска из Ставки поступил приказ: «Стоять насмерть! Ни шагу назад!».
Так началась 810‑дневная битва за Сморгонь, у которой наступавшая немецкая армия впервые была остановлена и понесла значительные потери.
Владимир Прихач, учитель истории гимназии г. Сморгони, краевед:
— Я прочитал в воспоминаниях немецких офицеров, попавших в плен: «Как же так? Русские сдали Брест, Гродно, Вильно, а у этого маленького городка дерутся насмерть…» А отступать дальше было некуда: позади находились Минск и Москва.
Бои за Сморгонь были страшные. Неслучайно у русских солдат сложилась поговорка: «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Только в один день 25 сентября 1915 года в штыковых атаках погибли 5,5 тысячи немцев и 3,5 тысячи русских солдат гвардейских полков. В нарушение всех приказов было заключено перемирие — чтобы собрать убитых и раненых на поле боя у реки Вилии…
К концу октября 1915 года активность боевых действий уменьшилась, так как силы воюющих сторон были истощены. Войска зарывались в землю. И до наших дней сохранились здесь их окопы и траншеи, бетонные доты, другие оборонительные сооружения.
В Сморгонском краеведческом музее хранится настоящий раритет, свидетель исторических событий столетней давности — немецкий противогаз, поступивший на вооружение в 1913 году.
Владимир Картавик, сотрудник музея:
— Как известно, впервые немцы применили отравляющий хлорный газ 22 апреля 1915 года под бельгийским Ипром против англо-французских войск. На сморгонском же участке фронта кайзеровская армия прибегла к этому новому чудовищному оружию 12 октября 1915 года. С 3 до 5 часов ночи химической атаке подверглись позиции 3‑й гвардейской пехотной дивизии. Газ проник более чем на 20 километров. Русские солдаты не сразу поняли, почему вдруг стало трудно дышать, а в воздухе появились целые облака серо-зеленого цвета с запахом вишни. От удушливого, вызывающего мучительный кашель газа не было спасения. Он проникал в любую щель.
По воспоминаниям участников тех боев, впоследствии солдаты инстинктивно даже утренний туман стали воспринимать за отравляющий хлор.
В результате той химической атаки серьезно пострадало свыше двух тысяч солдат и 40 офицеров. Угрозе подверглась и жизнь находившегося в окопах штабс-капитана Мингрельского полка Михаила Зощенко, будущего известного писателя. Но и после отравления газами он продолжал командовать ротой. За мужество и отвагу офицер был удостоен ордена Святого Станислава II степени с мечами.
Из фронтовой заметки Михаила Зощенко:
«Сквозь завесу дыма вижу, что многие солдаты лежат мертвые, их большинство. Иные же стонут и не могут подняться. Опираясь на палку, я бреду в лазарет. На моем платке кровь от ужасной рвоты. Я вижу пожелтевшую траву и сотни дохлых воробьев, упавших на дорогу».
К слову, вместе с людьми от газа погибали и лошади. Чтобы хоть как-то защитить животных, позже в войска стали поступать специальные противогазы и для них.
В дальнейшем газовые атаки вошли в разряд обычных боевых действий и чаще всего проводились противником, исходя из условий местности на участке от Сморгони до Крево. Так, в ночной немецкой газовой атаке с 2 на 3 августа 1916 года у станции Сморгонь были насмерть отравлены свыше 3.000 солдат и офицеров Кавказской гренадерской дивизии.
Весьма любопытные и волнующие воспоминания о последствиях применения немцами отравляющего хлора оставила младшая дочь великого русского писателя Льва Толстого графиня Александра Львовна, служившая сестрой милосердия в действующей армии и заведовавшая полевым госпиталем на 400 коек. Располагался он недалеко от Сморгони, в Залесье, бывшей усадьбе известного дипломата и композитора Михала Клеофаса Огинского.
Из дневника Александры Толстой:
«Палаты заполнялись ранеными и, главным образом, отравленными газами. Персонал и санитары не пострадали, масок хватило на весь отряд. Но деревья и трава от Сморгони до Молодечно, около 35 верст, пожелтели, как от пожара./…/Забыть то, что я видела и испытала в эти жуткие дни, — невозможно. Поля ржи. Смотришь, местами рожь примята. Подъезжаешь. Лежит человек. Лицо буро-красное, дышит тяжело. Поднимаем, кладем в повозку. Он еще разговаривает. Привезли в лагерь — мертвый. Привезли первую партию, едем снова… Отряд работает день и ночь. Госпиталь переполнен. Отравленные лежат на полу, на дворе… Я ничего не испытала более страшного, бесчеловечного в своей жизни, как отравление этим смертельным ядом сотен, тысяч людей. Бежать некуда. Он проникает всюду, убивает не только все живое, но и каждую травинку. Зачем?».
В 1917 году Александра Львовна вернется с фронта домой, в Ясную Поляну с тремя Георгиевскими медалями.
Владимир Прихач, учитель истории гимназии г. Сморгони, краевед:
— В июне 1916‑го русским удалось захватить стратегически важную высоту Золотая. Там находилась немецкая артиллерийская батарея, доставшая своим разительным огнем, и защищенный железобетоном наблюдательный пункт. Все подступы к высоте были немцами заминированы и основательно укреплены. И тогда русское командование пошло на военную хитрость: в течение месяца солдаты выкопали подземный ход к подножию высоты и заложили внушительный запас взрывчатки, которую привели в действие в день штурма. Успех боя был предрешен.
В кровопролитных боях за Сморгонь мужество и командирские навыки проявили офицеры Антон Деникин и Александр Кутепов, ставшие впоследствии известными генералами Белого движения.
Вместе с ними воевал будущий маршал и министр обороны Советского Союза, тогда 17‑летний Родион Малиновский. В сентябре 1915‑го подносчик патронов пулеметной команды Елисаветградского полка 64‑й пехотной дивизии Малиновский был тяжело ранен, за что получил первую боевую награду — Георгиевский крест IV степени. Также отважно сражались полковник Борис Шапошников, будущий начальник Генерального штаба Красной Армии и Маршал Советского Союза, уроженец Могилевщины, унтер-офицер Степан Красовский, ставший маршалом авиации, а также подпоручик Валентин Катаев, снискавший впоследствии славу еще и на литературном поприще.
Из письма Валентина Катаева своей возлюбленной:
«Дорогая Миньона!
Опять обстрел. Немец бьет по батарее, словно гвозди вколачивает… Ужасное зрелище… Если вам кто-то скажет, что на войне не страшно, не верьте. Я боюсь, что немецкий наблюдатель уже обнаружил наш взвод со своей колбасы и немецкая тяжелая артиллерия уже готовится снести нас с лица земли своими чемоданами. Ах, простите, колбаса это аэростат с наблюдателем в корзине, а чемодан громадный снаряд…».
Сморгонь потом нарекут «мертвый город»: он будет полностью разрушен и сожжен. После войны из 16 тысяч жителей сюда вернутся всего 130 человек…
…В марте 1917‑го в войска пришло сообщение об отречении от престола императора и Верховного главнокомандующего Николая II.
В армии началось брожение, резко упала дисциплина, массовым стало братание русских и немецких солдат. Ничего не изменил и приезд в Крево и Залесье премьер-министра Временного правительства Александра Керенского.
4 декабря того же года в местечке Солы было заключено перемирие с немцами. Героическая оборона Сморгони, которая впоследствии даже не упоминалась в советских учебниках истории, закончилась.
Десятки тысяч солдат и офицеров отдали жизнь, защищая от врага Отечество, 847 поименно известных героев стали в тех боях за белорусский городок Георгиевскими кавалерами. Увы, их ратный подвиг после 1917‑го года был предан забвению…
Геннадий Бычко, заместитель председателя Сморгонского рай-исполкома:
— 1 августа 2014 года должно состояться официальное открытие мемориала памяти героев и жертв Первой мировой войны. Авторский коллектив во главе с известным белорусским скульптором Анатолием Артимовичем за основу взял композиционный триптих.
В центральной части комплекса располагается круг, в котором на величественной глыбе устанавливается скульптурная композиция «Крылатый гений солдатской славы» — памятник защитникам Отечества как символ памяти о тех, кто отдал свои жизни за Родину. Дополняют центральную часть две бронзовые скульптуры: «Солдаты Первой мировой» и «Беженцы».
Вторая часть мемориального комплекса состоит из девяти памятных знаков, выполненных из гранита и бронзы. Завершающим акцентом комплекса станет скульптурная композиция «Проклятие войне». Солдат, стоя на бруствере, втыкает винтовку со штыком в землю и возносит руки к небу, выражая свой гнев, протест войне.
По задумке авторов, основу мемориальной зоны составит карта боевых действий, отлитая из бронзы. Слева и справа от нее — две урны с землей с мест захоронения воинов двух противоборствующих армий. Рядом размещены две гранитные стены памяти. На одной высечены более 800 фамилий погибших русских воинов, на другой вверху нанесены слова на немецком языке: «Здесь, на сморгонской земле, покоятся тысячи немецких солдат и офицеров, погибших в сражениях жестокой, бессмысленной войны 1915–1917 гг. ». Продолжением мемориальной зоны станет часовня с колоколом и Георгиевским крестом.
Русские окопы у Сморгони, 1917 г.
Бой во время газовой атаки немцев
Руины костела, 1916 г.
Жертвы газовой атаки 1916 года
Руины на центральной площади Сморгони, 1917 г.
Обмен между германскими и русскими военнопленными в Швеции
Турецкие флаги, захваченные Русской армией в Эрзруме, 1916
Казаки поймали немецкого шпиона на крыше польской фермы
Подполковник запаса ГРИГОРИЙ СОЛОНЕЦ
Свежие комментарии