Петербургский муниципальный депутат Михаил Тихонов поехал добровольцем в зону СВО осенью 2022 года, подписав контракт с Минобороны России. Вернувшись в родной город, в эксклюзивном интервью НЕВСКИМ НОВОСТЯМ он рассказал о том, что по настоящему важно в окопах, каково приходится народным избранникам на фронте, что думают офицеры о своих подчиненных-добровольцах и почему победа в основном там, где работает ЧВК «Вагнер».
Наш собеседник — один из немногих представителей законодательной власти Петербурга, отправившийся добровольцем на Специальную военную операцию не для самопиара или партийного фотоотчета. Депутат петербургского МО «Шувалово-Озерки» Михаил Тихонов уехал защищать интересы России добровольцем, рядовым, в возрасте 50+ заключив контракт с Министерством обороны в сентябре 2022 года. Пять месяцев на передовой, разлука с семьей, смена рода войск с артиллерии на пехоту, сложные бытовые условия: приходилось ночевать и под открытым небом, и в землянках. Ради чего взрослый, состоявшийся во всех смыслах человек с депутатским мандатом, успешный предприниматель и отец троих детей осознано пошел на риск для жизни?
В беседе с корреспондентом НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ не под запись Михаил признался, что часто сталкивался с мнением, мол, добровольцы отправляются в зону СВО ради денег, обещанных президентом выплат и «ипотечных каникул». Приходилось слышать подобное в свой адрес даже от командиров, кадровых офицеров. Пренебрежительное отношение офицерского сословья к бойцам-работягам, по мнению нашего собеседника, не редкость в нынешней российской армии.
По просьбе НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ Михаил Тихонов приехал в пресс-центр Медиагруппы «Патриот» и рассказал нашему корреспонденту свою правду о ходе Специальной военной операции.
— По возвращении домой вы вышли из партии (ЛДПР), в которой состояли. Почему? И как теперь видите свою роль в обществе?
СВО — очень хороший экзамен для всех нас. Она разделила мой личный круг общения. Она разделила всю страну: отделила одних людей, истинных патриотов, от других. И представляю, что в скором времени нас ждет еще и необходимость изменений сложившейся партийной системы. Потому что складывалась она в начале нулевых, складывалась под влиянием определенных общественных ценностей. Мне кажется, в обществе назрел призыв к новизне, желание этого. Потому что истинные патриоты родины, они разбросаны по разным партиям. Скоро настанет время, когда им придется объединиться.
Там очень ценишь время и стараешься правильно распределить свои силы. Мое сознание за эти пять месяцев тоже изменилось, не хочется размениваться и тратить свое время, свои силы на что-то, что не имеет никакого значения и для будущего нашей страны, и для меня конкретно, для людей вокруг. Я посчитал более невозможным для себя находиться в какой-либо из партий, быть включенным во внутрипартийную борьбу, интриговать и так далее.
— Но мандат муниципального депутата вы не сложили?
Совершенно верно. Я избирался муниципальным депутатом не по спискам, а как Михаил Тихонов. И за меня проголосовало большое количество людей. Я не могу подвести их. Тем более, что вместе со своими избирателями мы многое успели сделать в нашем муниципалитете Шувалово-Озерки: мы отстояли берег озера в жилом квартале «Скандинавия», мы с помощью природоохранной прокуратуры сохранили сквер, нам удалось не дать продать частным инвесторам помещение, предназначенное под детский садик, оно все-таки было выкуплено городом, но почему-то долго не вводится в эксплуатацию. В течение года только делается проект ремонта. Не сам ремонт, а его проект!
Фото из личного архива Михаила Тихонова
— Как семья отреагировала на ваше решение отправиться добровольцем?
Я семью поставил перед фактом, и то только жену. Дети узнали, когда я был уже в Луге, на формировании. Конечно, супруга сказала все, что обо мне думает: «У тебя семья, трое детей». Я до вечера слушал, терпел, понимая ее эмоции. К вечеру расплакалась и спросила: «Когда уходишь?». А в депутатском корпусе, я думаю, многие даже перекрестились, что неудобного депутата на какое-то время не будет в муниципалитете.
— А вы неудобный депутат?
Да, я неудобный депутат, потому что не голосую бездумно, как это «спускается» в муниципальный совет главой администрации: как им нужно, как видит администрация. И я определенный лидер своего жилого комплекса, где довольно много нарушений и беззаконий по отношению к гражданам, которые там проживают.
— Многие ваши коллеги-депутаты самого разного уровня используют СВО в своих целях. К сожалению, это не секрет. Приезжают в зону боевых действий, будем говорить, для галочки отмечаются. Это такая своеобразная пиар-кампания. Интересно ваше отношение к таким визитам. Встречались ли вам реально служившие на Украине депутаты?
Один муниципальный депутат из Оренбурга был командиром пехотного взвода. Особой дружбы не получилось: он — командир, я — подчиненный, но отношения сложились хорошие.
Вы знаете, депутат в нашем обществе…
— Депутат депутату рознь?
(Смеется). Должность расстрельная. Люди, конечно, во многом правильно высказывают нам свое неодобрение. Депутаты — они не бездельники, нет, но больше занимаются устройством своей жизни, наверное, чем общества вокруг. Я там, можно сказать, отдувался за весь депутатский корпус страны. Получать приходилось. Хорошо, что не в физическом, а в моральном плане. И очень хорошо, что о том, что я депутат, сослуживцы узнали только спустя полтора месяца. Все-таки в боевых условиях людей ценят не по разговорам, не по тому, кем ты был в прошлой жизни, а по тому, как ты сейчас в коллективе живешь, что ты делаешь, чем дышишь.
— Позывной «Депутат» не присвоили?
Пытались, но я очень негативно к этому отнесся, не стали. Но в шутку дразнили, конечно. По-доброму.
— Отсюда территория военных действий представляется неким хаосом, разрухой, пустыней, где нет никакой жизни. Все только и делают, что прячутся в бомбоубежищах. Как обстоят дела на самом деле?
Я был в шоке от того, что увидел на Украине все то, что у нас происходило в 90-х. Наверное, есть какие-то крупные города — Киев, Львов — которые приведены, так сказать, в порядок и там сделан евроремонт. Но основная территория застряла в прошлом. Какого-либо государственного ухода за территориями я не заметил. Украину, конечно, использовали и выкачивали из нее ресурсы все эти годы. Использовали людей, переформатировали их в мясо для сражения с нами.
— Довелось увидеть этих переформатированных людей, тех, которые не принимают ничего российского?
Слава богу, не довелось. Я встречал только положительное отношение к русскому солдату. Местные жители очень помогали: давали набрать воды, иногда стирали обмундирование, привозили что-то из магазинов. А одна семья даже извинялась за то, что они допустили у себя на Украине, и теперь нам приходится за них исправлять.
— Вы квартировались в городах и селах?
Нет, это не приветствуется Вооруженными силами Российской Федерации, могут пострадать мирные жители. Самое близкое — мы расквартировывались в километре от населенного пункта в поле. Они (противник, - прим. ред.)? Они даже орудия ставят между домами.
Фото из личного архива Михаила Тихонова
От редакции: В прошлом за плечами у Михаила четыре курса Военно-морского училища им. Фрунзе, одной из лучших школ высшего командного состава. Знания и навыки, полученные в юности, с одной стороны, помогали ему выстроить правильные отношения с товарищами, анализировать ситуацию. А с другой — позволяли критически оценивать действия своих командиров и иногда внутренне с ними не соглашаться.
— В зону боевых действий СВО вы попали рядовым?
Рядовым. У меня незаконченное училище. Безусловно, мысленно приходилось ставить себя на место офицера, оценивать. Но я отдавал себе отчет, что со своей позиции не знал всех вводных, которые поступали к командиру. Значит, мой анализ не был точным. И тем не менее некоторые вещи казались нелогичными, было тяжело исполнять такие приказы. Где-то шел на нарушения те, что не изменят общую картину, но облегчат жизнь сослуживцам в отделении. Получал выговоры.
Сейчас зачастую солдат должен управлять артиллерийской установкой, а не командир, это сократит время от обнаружения цели до принятия решения удара по ней, сократит цепочку согласований. У нас в армии очень затянутый процесс согласований. Но… так учили. Так устроена армейская система: инициатива наказуема, лучше лишний раз перестраховаться, переспросить, без приказа ни шагу.
Произошла переоценка возможностей нашей армии. Мы думали, что все закончится быстро, как в Крыму, что к власти на Украине придут дружественные пророссийские силы, мы их поддержим, и заживем вновь в справедливом обществе. Но получилось так, как получилось.
У соперника сильная спутниковая группировка. Единая система управления. Думаю, что командиры отделений или командиры взводов могут в своем планшете поставить цель, а артиллерист на своем увидит. Появилась цель — по ней можно работать немедленно. Вот так у них все оцифровано, американцы постарались.
— Что в армии говорят про ЧВК «Вагнер»?
Уважают. В армии судят по делам. А там, где ЧВК, там в основном победа. Там всегда достигается результат. Насколько я могу судить, их командиры людей больше берегут, уважают солдата как такового. Все-таки у нас в добровольческих подразделениях Минобороны отношение офицеров к солдатам далеко не всегда уважительное. Все больше считают, что люди на передовую пришли закрыть свои кредиты, заработать деньги, выпить за государственный счет. Как при таком отношении офицера к солдату, подчиненному, уважать своего командира?! А уважение достигается не с помощью страха, а личным примером. Мы видим, как Евгений Пригожин заботится о своих — о своих сотрудниках, своих солдатах — чуть ли не за каждого стоит горой.
Фото из личного архива Михаила Тихонова— А ваши сослуживцы, кто они?
Петербуржцы, калининградцы, вологжане — наша бригада собиралась с этих трех регионов. Простые рабочие, слесаря, механики. Были и сидевшие. Там очень сложно лукавить, строить из себя кого-то, все на виду. Обстановка такая.
Недавно пересматривал фильм «Они сражались за Родину». Он как будто про нас, про нашу бригаду: с миру по нитке, все разношерстные, мало кто что умеет. Были и балагуры, и лентяи, и любители выпить.
— Вот то, что меня интересовало всегда, но не успела спросить у деда-фронтовика — как в походных условиях боевых действий удается наладить быт? Банально: как хранили личные вещи, ту же зубную щетку, бритву, шахматы?
В землянках обживались полочками, специально их выдалбливали в стене. В остальное время у меня с собой был удобный туристический рюкзак. Я походник. И мне очень повезло с женой. Это она купила удобную сумочку для умывальных принадлежностей с зеркальцем. Вешаешь за специальный крючок на дерево — и вот уже полочка. Зеркальце на фронте пользовалось огромным спросом, кто бы мог подумать заранее.
Полную версию интервью с Михаилом Тихановым смотрите на видео:
https://vk.com/video-62356431_456266829
https://nevnov.ru/23931765-_deputat_dolzhnost_rasstrel_naya_...
Свежие комментарии