Петербургские типы второй половины XIX века

В ХIХ веке численность населения Петербурга стремительно росла. За первую половину века количество жителей увеличилось более чем в два раза, составив к 1853 г. 523 721 человек. Отмена в 1861 г. крепостного права обеспечила дополнительный приток жителей в столицу, и в начале ХХ века в Петербурге проживало 1 439 613 человек. В этот период заметным было увеличение в столичном населении выходцев из крестьянства. Причем в дореформенную эпоху в столицу приезжали в основном крестьяне-мужчины только на сезон для заработка оброка, оставляя семьи в деревне. После освобождения все чаще крестьяне целыми семьями приезжали в Петербург на постоянное место жительства. Это обстоятельство обусловило увеличение доли женщин в населении города с 35% в 1858 г. до более чем 45% к концу века. Соотношение основных городских сословий во второй половине века изменилось следующим образом:

Сословия	1869 год	1900 год
Крестьяне	31 %	63,1%
Мещане	21,1%	19%
Дворяне	14,2%	9%
Купцы	3,3%	1,4%

По численности населения Петербург занимал четвертое место в мире - после Лондона, Парижа и Константинополя. Так же как и эти столичные города, российская столица привлекала к себе близостью ко двору, возможностью сделать карьеру, заработками, богатством культурной жизни, развлечениями. Представители самых разных социальных слоев россиян стремились найти здесь решение многочисленных своих проблем.

Постоянный приток в город дворян, как знатных, так и средних и мелких, объяснялся их стремлением оказаться в центре придворной, правительственной, чиновничьей жизни России. Предприниматели, купцы и ремесленники надеялись наладить здесь свое дело, увеличить его доходность. Рабочие и крестьяне шли в Петербург на заработки. Интеллигенцию, представителей творческих профессий столица привлекала как центр культурной жизни страны.

1. Развитие внутреннего транспорта в Петербурге

Увеличение территории столицы, рост ее населения во второй половине Х!Х в. вызывали значительные изменения в городской транспортной системе. В этот период зарождается и все более совершенствуется общественный транспорт. В 1847 г. появился первый городской общественный транспорт - омнибусы, что в переводе с латинского означает «для всех». Омнибус представлял собой крытую карету, которую тянула четверка лошадей. Лошадьми управлял кучер, «хозяином» внутри кареты был кондуктор. Поперек салона для пассажиров размещались скамейки на 10-16 человек.

Омнибусы ходили по определенным маршрутам. В 1851 г. существовало уже семь омнибусных маршрутов: по Невскому проспекту от Знаменской площади (ныне пл. Восстания) до Английской набережной; по Бассейной и Садовой улицам; от Некрасовского рынка до Покровской площади (ныне пл. Тургенева); от Введенской ул. до Царскосельского (Витебского) вокзала; от Калинкина моста до Аптекарского переулка; от 2-й Рождественской (Советской) улицы до Большого проспекта Петроградской стороны.

Некоторые купцы содержали специальные омнибусы для доставки желающих к пригородным увеселительным местам. Причем вагончики различных маршрутов были выкрашены в определенные цвета (белый, малиновый, темно-зеленый и т. п.), что давало возможность издали определить направление движущегося омнибуса. Остановить экипаж можно было в любой точке маршрута, просто махнув рукой или платком. Если в карете были свободные места, кондуктор стоял позади вагончика; если же свободных мест не было, кондуктор сидел. Кондуктор же собирал с пассажиров оплату. Проезд стоил 10 копеек. Продолжительность рабочего дня маршрутов с 8 до 24 часов. Омнибусы пользовались популярностью среди столичных жителей, и потому всегда были переполнены. Из-за тесноты в вагончиках петербуржцы называли этот вид транспорта «обнимусь» или «сорок мучеников». Позже из-за постоянной переполненности омнибусов для перевозки пассажиров начали использовать крышу карет - империал. На империал пускали только мужчин.

Омнибусы господствовали на улицах Петербурга как единственный вид общественного городского транспорта до появления конки. В 1902 г. еще существовало шесть омнибусных маршрутов, последний омнибус проехал по городу в 1914 г.

Во второй половине XIX века появляется новый общественный транспорт - конка, конно-железная дорога. Первая в России конножелезная дорога, прообраз современного трамвая, была построена при участии инженеров путей сообщения П. П. Мельникова и К. Бентковского в 1859 г. на Васильевском острове от морской пристани до Биржи. Однако городская дума долго не решалась дать разрешение на значительное расширение деятельности конки, так как были опасения, что рельсы могут помешать движению извозчичьего транспорта. Только в 1862 г. император утвердил Устав, по которому разрешалось строительство железных дорог в столице. В 1863 г. началось движение конки по трем маршрутам общей протяженностью 8 верст: Невский проспект, Дворцовая площадь - 6-я линия Васильевского острова, Гостиный двор - Никольский рынок (по Садовой улице). В последней четверти века сеть конно-железных дорог в городе значительно расширилась: к 1877 г. было открыто уже 26 маршрутов конки протяженностью около 90 км, а в начале ХХ в. насчитывалось около 30 маршрутов протяженностью 157 км [2].

Конка представляла собой 8-метровый металлический вагон темносинего цвета, который по рельсам тянула лошадь. Внутри вагона вдоль стен стояли скамейки для пассажиров. Для проезда использовался и империал - крыша, на которую вела винтовая лестница. По центру крыши стояли две скамьи, пассажиры сидели спиной друг к другу. Двухэтажные вагоны тянула пара лошадей. Проезд внутри вагона стоил 5 копеек, на империале - 3 копейки. Владельцы конок в столице - Акционерное общество конно-железных дорог - в конце столетия получали значительную прибыль и потому активно препятствовали внедрению нового вида общественного транспорта - трамвая.

Первые испытания движения электрического трамвая в Петербурге были проведены военным инженером А. Ф. Пироцким еще в 1880 г. С 1895 г. существовал так называемый «ледяной трамвай», перевозивший пассажиров по льду Невы в зимнее время. Только в 1904 г. городская дума приняла решение о создании специальной Комиссии и Технического отдела, занявшихся разработкой проекта петербургского трамвая. Трамвайное движение в столице было открыто 16 (29) сентября 1907 г. Первый трамвай - после богослужения и освящения - провел от Адмиралтейства по Благовещенскому мосту до 8-й линии Васильевского острова Г. О. Графтио, один из ведущих разработчиков электрического транспорта в Петербурге.

Трамваи в столице пользовались большой популярностью, и количество их маршрутов быстро разрасталось. Уже через два года существовало 13 трамвайных маршрутов, накануне первой мировой войны на линию ежедневно выходило 400 составов и в сутки перевозилось около 700 тысяч пассажиров. Плата за проезд зависела от протяженности маршрута и составляла от 5 до 20 копеек. Конка и тем более омнибусы, уходя на окраины, постепенно уступали свои позиции новому, более перспективному виду транспорта.

Наряду с новыми видами городского транспорта во второй половине XIX в. по улицам Петербурга, как и прежде, курсировали извозчичьи экипажи. Писатель и журналист Н. А. Лейкин, родившийся в купеческой семье среднего достатка, позже вспоминал о том, что в семье часто пользовались услугами извозчиков: «За покупкой провизии мать сама ходила или ездила в Ямской мясной рынок, находящийся недалеко от Владимирской улицы, где мы жили, и очень часто брала меня с собой как старшего. Извозчики были тогда дешевы, проехать такой конец зимой на санях мать платила пятачок, да и летом извозчики на дрожках-гитарах возили также за пятачок. От пятачковой платы извозчики не отворачивались, и мы, дети, ездили с отцом даже в баню в Лештуков переулок за пятачок. От Гостиного двора, места очень бойкого, до Владимирской извозчики охотно брали гривенник, а зимние - возили за пятачок» [3].

Еще в середине 1890-х гг. в столице насчитывалось до 20 тысяч извозчиков, но по мере совершенствования общественного транспорта их количество сокращалось, и к началу первой мировой войны составляло не более 15 тысяч. В конце столетия услугами легковых извозчиков пользовалась в основном зажиточная публика. Поэтому к внешнему виду экипажа и его кучера предъявлялись особые требования. Экипаж-пролетка должна была быть с подъемным верхом от дождя, с кожаным фартуком для ног седока. Извозчики одевались по форме: синий кафтан, на голове - низенький цилиндр с пряжкой спереди.

Существовали специальные стоянки извозчиков на наиболее удобных местах: у вокзалов, гостиниц, на оживленных перекрестках. Твердой оплаты проезда в экипаже не было. Стоимость определялась извозчиком и зависела от длины маршрута, от внешнего облика пассажиров, их количества, от времени суток, от погоды и многих других обстоятельств. Наиболее дорогими были услуги лихачей - извозчиков высшей категории, которые имели свои стоянки: на Исаакиевской площади, несколько - на Невском проспекте.

На Невском около Гостиного двора накануне первой мировой войны появилась стоянка первых автотакси. Такси - заграничные автомобили разных фирм - принадлежали частным владельцам. Плата за проезд в основном составляла 5 рублей в час, хотя таксомоторы и были оборудованы счетчиками. Эти первые автомобили, еще крайне несовершенные, часто ломались прямо на ходу. Поэтому большинство зажиточной публики по-прежнему предпочитало извозчиков. Современники вспоминали, что иногда на менее оживленных улицах с хорошим покрытием стихийно возникали соревнования между извозчичьей пролеткой и автомобилем. «Победителем часто оказывался орловский рысак, правда, на коротких дистанциях. При этом часть публики выражала явное удовольствие, сопровождая обгон криками восторга и нелестными выражениями в адрес автомобиля» [4].

В 1901 г. Петербургская городская дума приняла первые в России "Правила уличного движения". В них, в том числе, устанавливалась максимальная скорость движения автомобилей - 12 километров в час. Кроме того, в Петербурге, как и в Москве, - в городах с интенсивным движением, городовые осуществляли его регулирование при помощи короткой белой деревянной палки.

Собственные автомобили появились на улицах столицы после 1907 года. Принадлежали они самым богатым петербуржцам, и до войны их было немного. Большинство столичных аристократов, крупных чиновников, богатых предпринимателей имели собственные выезды: кареты, одноконные и пароконные коляски, фаэтоны, «эгоистки» на высоких колесах, шарабаны и т. п.

Во второй половине столетия по-прежнему важными внутригородскими путями сообщения оставались реки и каналы. Как и раньше, многочисленные ялики за 5 копеек перевозили нуждающихся с одного берега Невы на другой. Однако столичный речной транспорт к этому времени значительно изменился. И основная новация - появление пассажирских пароходов, которые курсировали по Неве, Невкам, Фонтанке, небольшие -по Екатерининскому каналу. В начале ХХ века внутригородское пароходство обслуживало три линии: «Продольная по Неве» (от 11-12-й линий В. О. до Ириновской железной дороги и села Смоленского); «Островская линия» (от Летнего сада до Крестовского острова); «Линия по Фонтанке» (между Калинкиным мостом, Летним садом, часовней Спасителя [у Домика Петра I на Петроградской стороне] и клиникой Виллие [недалеко от Литейного моста]). Плата за проезд составляла от 5 до 10 копеек, интервал между рейсами - 5-7,5 минут. Существовали и пароходные перевозы, чаще более дешевые, чем на яликах. Основные маршруты пароходных перевозов: Дворцовый мост - Мытнинская набережная, Сенат - Румянцевский сад, Французская набережная - Часовня Спасителя. Эти маршруты стоили по 2 копейки. Переезд с 12-13-й линий В. О. до Морского канала был более дорогим - 10 копеек.

В теплое время многие петербуржцы пароходами отправлялись на прогулки на Острова, за город. Существовали маршруты в Кронштадт, на Валаам, в Шлиссельбург, в Лисий Нос. Пароходы, следовавшие по пригородным маршрутам, были более крупными, чем на городских рейсах. На них каюты делились на 1-й и 2-й классы, были буфеты, где обеспеченная публика могла перекусить, а также взять горячие обеды или ужины.

Зимой в столице оживал еще один, своеобразный, способ передвижения: с одного берега Невы на другой можно было перебраться на санках, которые толкали сзади конькобежцы - «катали». Когда на Неве устанавливался лед, ледяные дороги обустраивались в разных местах Невы: от Сената - на Васильевский остров, от Гагаринской (ныне Кутузовской) набережной - на Выборгскую сторону и другие. Переход с берега на берег занимал 3-5 минут.

2. Доходный дом.Первый ночлежный приют в Измайловском полку. Женское отделение.

Важная новая черта жизни Петербурга второй половины XIX в. - изменение характера городской застройки в связи с тем, что с приходом капитализма заметно дорожала городская земля. Как в центре, так и на окраинах в этот период строилось большое количество доходных домов, которые становились теперь основным видом жилых построек. Многоквартирные дома «под жильцов» с квартирами, сдаваемыми внаем, приносили домовладельцам огромные прибыли. Это усиленно привлекало частный капитал к строительству такого жилья, значительно ускоряло темпы постройки.

Строились доходные дома вплотную друг к другу, составляя иногда целые кварталы или улицы. Внутреннее пространство земельных участков застраивалось боковыми флигелями, которые, в свою очередь, соединялись поперечными. Таким образом формировались тесные, темные дворы-колодцы, лишенные зелени, освещения, достаточного количества воздуха.Первый ночлежный приют в Измайловском полку. Мужское отделение.

Любой доходный дом по социальной принадлежности и материальному положению его жильцов представлял собой настоящий «Ноев ковчег», что было вызвано разницей в качестве жилья, размерах и комфортабельности квартир. Это могли быть огромные - в 15-20 комнат - «барские» квартиры, рассчитанные на состоятельных жильцов. Они, как правило, размещались в лицевых корпусах, имели парадный вход с центральной улицы. В дворовых боковых флигелях, а также на верхних этажах или в подвалах располагались дешевые скромные квартиры, состоящие из 13 комнат. В них проживали мелкие чиновники, ремесленники, ростовщики, кухарки и другой рабочий люд Петербурга. Попасть в такие квартиры можно было только по черной лестнице.

Ф. М. Достоевский, сам снимавший жилье в доходных домах, оставил интересные их описания. В романе «Бедные люди» главный герой (Макар Девушкин) в одном из писем рассказывает о доме, в котором живет: «...В доме у нас, на чистом входе лестницы весьма посредственные; особливо парадная - чистая, светлая, широкая, все чугун да красное дерево. Зато уж про черную и не спрашивайте: винтовая, сырая, грязная, ступеньки поломаны, и стены такие жирные, что рука прилипает, когда на них опираешься. На каждой площадке стоят сундуки, стулья и шкафы поломанные, ветошки развешаны, окна повыбиты; лоханки стоят со всякою нечистью, с грязью, с сором, с яичною скорлупою да с рыбьими пузырями, запах дурной. Одним словом, нехорошо».Никольский рынок. Наем прислуги.

В последней четверти ХК в. домами «под жильцов» были застроены все исторические районы столицы: проспекты Невский (от Фонтанки до Александро-Невской лавры), Литейный и Владимирский, Рождественские улицы в «Песках» (ныне Советские улицы), бывшие военные слободы Измайловская (ныне Красноармейские улицы) и Семеновская (ныне улицы между Витебским вокзалом и Московским проспектом), Садовая улица, линии Васильевского острова и др. Дома с «барскими» квартирами, строившиеся в центре города, в самых престижных его районах, внешне походили на особняки.

На рубеже веков в многоэтажных домах начали появляться такие «приметы цивилизации», как телефон и лифт. Причем телефоны устанавливались только в дорогих квартирах нижних этажей. Жители победнее пользовались общим телефоном в конторе. На лифте жильцов поднимал швейцар, что увеличивало ежемесячную оплату жилья. Во многих вновь строящихся крупных домах оборудовались ледники для хранения продуктов жильцами (электрических холодильников в каждой квартире в то время еще не было). Лед для ледников добывался на реках столицы. На исходе зимы вырезались огромные глыбы льда - «кабаны». Специальные артели рабочих укладывали эти глыбы в ледники.

Стоимость квартир в центральных районах столицы в конце века была высокой и доходила до 70-100 рублей на одного человека в год, в Адмиралтейской и Казанской частях - и более 100 рублей.

Территория здесь была наиболее благоустроенной. За чистотой во дворах и на улицах близ домов следили дворники. В крупных доходных домах число дворников доходило до нескольких десятков. Дворники не только чистили дворы и улицы, но также разносили воду и дрова по заказу жильцов, следили за порядком в доме, наблюдали за незнакомыми, сторожили по ночам, выполняли разовые поручения жильцов.

Современники вспоминали, например, что в огромном доме богатых домовладельцев братьев Н. А. и С. А. Тарасовых на набережной Фонтанки помимо двух старших дворников служили еще около 30 младших. «Старшие дворники подбирали из родни или земляков себе подручных - младших дворников, здоровых, нестарых крестьян, которых деревня выбрасывала в город на заработки. В большинстве это были неграмотные или малограмотные люди, от них требовались большая сила, трудолюбие, чистоплотность и честность... Старшие дворники получали по 40 рублей, младшие - по 18-20 рублей. Старшие дворники были начальством, они не работали, а распоряжались и наблюдали за работой дворников. Был такой старший дворник Григорий, толстый рыжий детина, большая умница, получивший среди жильцов прозвище «министр». Каждое его слово было дельно, он умел правильно обходиться с подчиненными, дворники его уважали и боялись.

Дворники с утра до вечера убирали улицы, дворы, лестницы, разносили дрова по квартирам (в домах Тарасовых центрального отопления, ванн и лифтов не было). Особенно доставалось этим труженикам зимой при снегопадах: надо было скребками вычистить все панели, посыпать их песком, сгрести в кучи снег с улиц и дворов, на лошади отвезти снег в снеготаялку. Во дворе были две бетонные ямы, куда поступала из бань отработанная теплая вода, в них ссыпали снег, он таял, вода уходила в канализацию... Кроме своего жалованья, они получали чаевые за услуги жильцам: выколачивали ковры, завязывали и выносили вещи при отъезде жильцов на дачи, носили корзины с бельем на чердаки» [4]. В небольших домах дворников было меньше, но обязанности их были такими же.

3. Благоустройство столицы

Именно в центральных районах столицы в первую очередь мостились улицы, вводилось и совершенствовалось освещение, раньше появился водопровод. В самых фешенебельных районах - на Невском проспекте, Большой и Малой Морских улицах, Дворцовой и Адмиралтейской набережных, Миллионной улице, Каменноостровском проспекте - еще в начале ХХ века сохранялись торцовые мостовые, впервые появившиеся в городе в 1820-х годах. Петербург стал первым в мире городом, где появился такой способ мощения улиц - при помощи шестигранных шашек-торцов из дерева. По очень гладким торцовым мостовым транспорт передвигался ровно и почти бесшумно. Однако число торцовых мостовых в городе постоянно сокращалось из-за необходимости их частого ремонта.

Во второй половине столетия улицы замостили булыжником, были уложены дощатые или плиточные тротуары. Началось использование и более современного способа мощения улиц - асфальтирование. Впервые был заасфальтирован участок около Тучкова моста в 1839 г. В последней четверти века асфальтом были покрыты участки на набережной реки Фонтанки у Соляного городка, на Малой Морской и Конюшенной улицах.

Городские власти беспокоились и об освещении центральных районов: к концу 60-х годов устаревшие спиртовые и масляные фонари были заменены керосиновыми или газовыми. На Петербургской и Выборгской стороне газовое освещение появилось в последней четверти ХК века, специально для чего английское акционерное общество построило на Карповке газовый завод.

Газовые фонари каждый вечер с наступлением темноты зажигали специальные фонарщики. Сначала было установлено 3649 уличных газовых фонарей, к 1914 г. их количество в городе увеличилось до 8813. В 1880-х появился электрический свет на Невском проспекте, Большой и Малой Морских улицах, на Дворцовой набережной и площади, на набережной Фонтанки, Вознесенском проспекте и на других главных улицах города. Еще раньше, в 1879 г., электричеством был освещен Дворцовый мост. Накануне первой мировой войны улицы Петербурга освещали 2900 электрических фонарей [5]. Однако на окраинах долгое время сохранялось освещение керосиновыми лампами.

4. Проблемы рабочих кварталов

Рабочие Петербурга селились в основном именно на этих менее благоустроенных окраинах. Это было вызвано тем, что во второй половине Х!Х в. промышленные предприятия размещались по периферии города, ближе к пересечениям водных и железнодорожных транспортных путей, на более дешевой земле. Главные районы рабочего расселения: Нарвская, Александро-Невская, Московская, Коломенская, Васильевская части, Петербургская и Выборгская сторона. Плата за жилье здесь была значительно ниже, чем в престижном центре. В среднем квартира обходилась в 30 рублей на человека в год, еще дешевле - в пригородах. Однако не все рабочие могли позволить себе и такую оплату, поэтому довольно частым явлением было, когда жильцы снимали углы. «Петербургский листок» в 60-е годы с тревогой писал о бедственном положении некоторых рабочих: «... большая часть рабочих Петербурга живет артелями 10-100 человек и помещается обыкновенно очень тесно. Находящиеся в Петербурге по несколько лет (сравнительно немногие) имеют кровати и постельные принадлежности, остальные же (большинство) располагаются как попало, постилая под себя собственную одежду и ею же укрываясь.»Меняла.

Озабоченность петербургской общественности тяжелым положением рабочего люда имела практические результаты. В начале 1860-х гг. на средства благотворительной организации «Общество для улучшения помещений для рабочего и нуждающегося населения» в Коломне был построен первый многоквартирный дом. В доме было 98 благоустроенных - с водопроводом и канализацией - квартир: 89 для семейных и 9 для одиноких. Для общего пользования всех жителей были устроены ледник и прачечная. Безусловно, постройка этого дома не могла решить острую для нуждающихся петербуржцев жилищную проблему, однако важен сам факт признания общественностью города наличия этой проблемы и попытка ее решения.

К концу века состояние жизни и быта столичного рабочего люда по-прежнему оставляло желать лучшего. Быстрый рост населения столицы в пореформенную эпоху происходил в первую очередь за счет выходцев из крестьян, пополнявших ряды рабочих неквалифицированных, малооплачиваемых. Это вызывало перенаселение в бедных кварталах, приводило к тому, что условия жизни здесь становились нестерпимыми, вызывали тревогу санитарных врачей. В 1897 г. в некоторых домах, населенных бедными жителям, полицейскими врачами было проведено обследование санитарных условий. Обследование показало, «что теснота в домах переходит всякое вероятие, чердаки, подвалы и вообще множество квартир заняты угловыми жильцами, число последних доходит до десятков тысяч в 600 угловых квартирах» [6].Купальня в Неве.

Что представляли из себя «угловые квартиры», населенные бедняками, можно понять из того же отчета врачей: «Угловые квартиры обыкновенно помещаются в худших домах, и самые худшие квартиры в этих домах (подвал и чердак) отдаются под углы. Квартиры эти состоят обыкновенно из 2-3 комнат, редко из 5 и более. Квартирная хозяйка иногда помещается в одной комнате с жильцами, чаще же на кухне - одна, или же сдает в кухне еще один или два угла. Окна в этих квартирах запотевшие и грязные от насевшей пыли и копоти; подоконники постоянно мокры от стекающей с окон влаги; на полу и подоконниках валяется всякий хлам и остатки пищи; стены обиты в большинстве случаев изодранными обоями, испещренными узорами от раздавленных клопов, к которым обитатели углов, по-видимому, относятся равнодушно; в комнатах, где только возможно, наставлены кровати, число которых доходит до 6 и более; самовары, если таковые имеются, по-видимому, никогда не чистятся; убогая посуда; чайник, несколько чашек или кружек, две-три тарелки или миски стоят на столах или в маленьких стенных шкапчиках, как попало, с остатками бывшей трапезы.Новая народная столовая в Биржевой линии на Васильевском острове, открытая 15 июня 1874 год.

Воздух в этих квартирах тяжелый, удушливый. Происходит это главным образом от того, что квартиры не только не вентилируются открытием форточки из боязни сильно охладить комнату или из-за того, что у окна помещается супружеская чета с малолетними и грудными детьми, но даже вентилятор и все щели усердно затыкаются тряпками. Одежда и постельные принадлежности самих жильцов зачастую зловонны; очень часто можно видеть целые ряды просушиваемых портянок, пеленок, мокрой одежды и т. п. Таким образом, доступ чистого воздуха возможен только через дверь, но и последняя зачастую выходит или в душную кухню, или в коридор, или же на площадку лестницы, где устроены простые отхожие места.

Соблюдение опрятности не лежит ни на чьей прямой обязанности; изредка хозяйка подметет квартиру и выбросит негодные остатки трапезы своих жильцов; уборка же угла предоставляется самим жильцам, значительная часть которых принадлежит к фабричному, рабочему и т. п. люду... Постельные принадлежности у семейных состоят обыкновенно из большой деревянной или железной кровати, соломенного или мочального матраца, изредка перины, ситцевого из разноцветных лоскутков одеяла, двух-трех подушек и цветных занавесок, отделяющих кровать с трех сторон. У холостых постельные принадлежности точно такие же, как и у женатых, не имеется только занавески. Нередко можно встретить, что у холостых и вовсе не бывает постельных принадлежностей» [6].Устройство асфальтовой мостовой.

Городские власти занимались вопросами благоустройства окраинных территорий. Усилиями Городской Думы на протяжении Х!Х в. условия жизни в некоторых районах на периферии столицы постепенно менялись к лучшему. Примером может служить благоустройство Петербургской стороны. По описанию очевидца, в первой половине столетия эта территория оставляла печальное впечатление:

«Немощеные, обросшие травою улицы, непролазно грязные осенью и весною, пыльные летом и тонущие в глубоких сугробах зимою, с высокими дырявыми мостками вместо тротуаров; приземистые старенькие домишки с высочайшими, почти отвесными тесовыми и черепичными кровлями, покрытыми мхом и травою, с покосившимися воротами. Лабиринт глухих, кривых, безлюдных переулков и закоулков; масса садов, огородов и заросших бурьяном пустырей - все это напоминало захолустный заштатный городишко, а не уголок европейской столицы. Это был своеобразный мирок отставных и заштатных чиновников, убогих кумушек-салопниц, горемычных домовладельцев, ежедневно рисковавших быть погребенными под развалинами своих ветхих домишек» [7].

Однако уже в начале ХХ века современники признавали, что Петербургская сторона «застроилась, лучше осветилась и вымостилась; не только на Каменноостровском проспекте, но даже на дальних улицах воздвиглись громадные дома, и еще недавно пустынная и бедная местность оживилась не менее участков левого берега... В короткое время исчезла большая часть старых построек на Каменноостровском проспекте и заменилась новыми, между которыми немало многоэтажных, красивой отделки.» [8]Чистка ягод и фруктов для варенья в Апраксином рынке.

5. Водопровод, канализация

Усиленное строительство доходных домов сопровождалось повышением комфортабельности жизни в них. Водопровод длиной 108 верст в Петербурге был введен в строй в 1864 г. Сначала снабжался водой только центр города. Но водопроводная сеть постоянно расширялась и к концу века охватывала почти на всю столицу, длина ее составляла 423 версты. Подача воды увеличилась со 160 миллионов ведер в год в 1864 году до 3940 миллионов в 1890 году. Причем в начале ХХ века та вода, которая поступала в центральные районы с Центральной водопроводной станции, тщательно фильтровалась через специальные фильтры. Менее престижные части города - Васильевский остров, Петербургская и Выборгская сторона - обеспечивались водой с других станций, которые не были оборудованы фильтрами. В дешевых квартирах верхних этажей водопровод по-прежнему отсутствовал. Малообеспеченным жильцам приходилось пользоваться дворовым краном, или дворник разносил воду тем, кто ее заказывал.

Важной была проблема ликвидации отходов человеческой жизнедеятельности. Отхожие места оборудовались на черных лестницах. Кроме того, домовые уборные устраивались во дворах, а также в холодных (в богатых домах - в теплых) пристройках к зданиям, стоки которых соединялись с выгребными колодцами. Нечистоты удаляли золотари, которыми, как правило, в Петербурге служили «чухонцы» - представители аборигенного финского населения. Обычно очистка производилась по ночам, чтобы не беспокоить обывателей. Спускались нечистоты в море за Лахтой. Некоторые домовладельцы самовольно присоединяли выгребные колодцы к уличным водостокам, загрязняли реки и каналы.Здесь уместно вспомнить, что во второй половине ХК века загрязнение рек и каналов столицы становилось предметом беспокойства властей и общественности. Особенно большую тревогу вызывало состояние Фонтанки и Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова). Еще в 1793 г. вода в Фонтанке, по признанию современника, текла «самая чистая, невская». Но уже в 1859 году одна из прусских газет уверяла, что петербуржцы, пользуясь водой из Фонтанки и других каналов, пьют «экстракт из дохлых кошек и собак».

В 1865 г. приказом обер-полицмейстера Петербурга жителям города запрещалось брать воду из Фонтанки ниже Симеоновского моста. Водовозам предписывалось красить бочки в особый - желтый - цвет, если в них была вода из этой реки. Екатерининский канал был прорыт по течению реки Кривуши в царствование Екатерины II в том числе и для того, чтобы обыватели могли брать из него питьевую воду. Однако уже во второй половине Х!Х века вода в канале была абсолютно непригодна для использования. Газеты того времени писали: «Екатерининский канал давно уже служит предметом, возбуждающим ропот местного населения столицы. Вся эта часть канала заражает воздух зловонием от застоя нечистот». Такое состояние рек и каналов столицы часто приводило к вспышкам инфекционных заболеваний.

Обеспеченность удобствами квартир в Петербурге в конце ХIХ века [5]

Квартиры	С водопроводом	С ватерклозетом	С ванной
1-комнатные	25%	12%	0,1%
2-комнатные	53%	37%	0,3%
3-5-комнатные	76%	67%	8%
6-10-комнатные	93%	92%	57%
Более 10 комнат	97%	96%	70%

Городские власти беспокоились об улучшении санитарного состояния столицы. Особенно остро этот вопрос встал после эпидемии холеры 1866 г. В ходе осмотра города гласными Городской думы было выяснено неудовлетворительное состояние дворов, городских водостоков, торговых и складских помещений, рынков. Особенно скверно выглядела Сенная площадь. Комиссия Думы, обследовавшая площадь, составила акт о ее крайне запущенном состоянии: «Площадь постоянно покрыта грязью, и от разлагающихся нечистот всюду распространяется зловоние. В эту зараженную атмосферу ежедневно свозят для продажи значительное количество мяса, рыбы, молока, творогу, зелени... На одной стороне улицы торгуют этими припасами в кое-как сколоченных балаганах и лачугах,. на другой стороне Сенной, под открытым небом без всякой защиты от дождя и непогоды, торгуют овощами, стеклянною и фаянсовою посудою, башмаками, рукавицами и т. п.» [10].

Для улучшения санитарного состояния столицы в 1866 г. Дума выделила 100 тысяч рублей. В течение 1860-1890-х гг. были вычищены подземные трубы; кирпичные сточные трубы были заменены более дешевыми деревянными, что позволило установить их на значительной части городских улиц. Постепенно уличная водосточная сеть превратилась в общесплавную систему, по которой выводились бытовые, промышленные и поверхностные сточные воды. К 1917 г. канализационные магистрали Петербурга протянулись на 486 км. В летние месяцы в дневное время из гигиенических соображений улицы города поливались из специально установленных 1500 кранов. Были приведены в порядок рынки, в том числе построены новые крытые помещения Сенного рынка.

6. Городская торговля

Торговля в Петербурге производилась в гостиных дворах, на рынках, в магазинах, лавках, разносчиками с лотков. Вся столичная торговля (кроме водочной) находилась в частных руках. Долгое время население города запасалось продуктами в основном в лавках на рынках. Настоящей улицей рынков стала Садовая: здесь размещались Большой Гостиный двор, Щукин рынок, Апраксин двор, Сенной рынок, Никольский рынок. Знамениты также были Сытный (Сытнинская пл., 3/5), Круглый (наб. Мойки, 3), Ямской (ул. Марата, 53), Андреевский (В. О. Большой пр., 16) рынки.

Рынки имели свою «специализацию». Например, Щукин рынок специализировался на продаже домашней птицы, дичи, лесных ягод, привозных фруктов. В зимнее время Щукин рынок (впрочем, как и многие другие) бывал переполнен мороженой дичью. Из различных регионов страны в столицу по первому снегу направлялись огромные обозы с тетерками, рябчиками, глухарями. Торговля этим товаром значительно оживлялась накануне рождества, так как обязательное рождественское блюдо большинства петербуржцев - специально приготовленный рябчик или гусь. Летом куриная линия Щукина рынка была заставлена разными по величине клетками, в которых помещалась для продажи живая птица: куры, гуси, утки. Здесь же на рынке купленную птицу можно было ощипать и разделать. Этим занимались специальные «щипари», которые работали при каждой лавке, торговавшей птицей.

Самая энергичная торговля фруктами на Щукином дворе проходила в сезон - в конце лета и осенью. Шла продажа яблок, винограда, арбузов. В отдельных лавках можно было купить грецкие орехи, изюм, разные пряности - колониальные товары. А жители окрестных территорий привозили сюда клюкву и морошку.

Сенной рынок был известен как самый большой и дешевый. Здесь продавали все: овес, сено, солому, домашнюю утварь, рыбу, птицу, поросят, телят, дешевые ткани, игрушки. Сенной рынок особенно славился своими зеленным, мясным и рыбным рядами. Сохранились живописные строки современника о торговле в этих рядах: «В шесть часов утра зеленной ряд бывает уже нагружен овощным товаром. Войдя в зеленной ряд, увидите направо и налево всевозможных представителей русского огорода. На полках расставлены многочисленные корзины с салатом, спаржею, цветною капустою, стручками, бобами; на полу - холщовые мешки с картофелем, репой, брюквой; в углу навалена капуста...

В мясном ряду, в видах гигиенических, стены лавок обиты цинковыми листами. Все лавки загромождены мясными тушами, подвешенными за задние ноги, на крючьях...

Ежедневно по утрам в мясном ряду происходит страшная толкотня. В это время все лавки битком набиты покупательницами, с корзинками в руках слоняющимися из одной лавки в другую: производится закупка дневной провизии. Каждый торговец заманивает покупателя в свою лавку. Едва покажется прохожий, как раздаются голоса с предложением услуг, так что крики торговцев не умолкают ни на минуту...

Любопытную картину представляет рыбный ряд, особенно зимою. Здесь собраны всевозможные обитатели многочисленных рек, озер и морей нашего обширного отечества, начиная от ничтожного белозерского снетка и кончая волжскою стерлядью. Куда ни посмотришь, всюду видишь кучи снега: на полу, на полках, в корзинах и т. д. В этом снегу сохраняется мороженая рыба. Груды судаков, уложенных в снег, громоздятся почти до самой крыши: рыба уложена слоями, в горизонтальном направлении. На полках - копченые сиги и серебристая семга с ярко-красным разрезом. В бочонках - маринованная минога с перцем и лавровым листом. На полу стоят особые водоемы; тут плавает разная живая рыба, окуни, щуки, ерши, угри и даже раки» [11]. Бедняки могли купить на Сенном недорогую еду: потроха, воробьев по 5 копеек за десяток, зайцев по 50 копеек за пару. Более обеспеченная публика шла на Круглый рынок.

Специальные колбасные лавки занимались изготовлением и продажей колбас. Такую лавку безошибочно можно было узнать издалека по ее обязательным внешним атрибутам, знакомым всем обывателям: «В окнах развешены напоказ разные колбасы - длинные, тонкие, толстые, короткие, итальянские, польские, углицкие и т. п.; на косяках висят копченые бычачьи языки; на подоконниках выставлены фаршированные свинячьи головы, окруженные целыми батареями стеклянных банок с сарептской горчицей, жареные цыплята и фазаны - с искусно приделанными к ним крыльями и хвостами, так что иной фазан сидит на блюде точно живой. Над дверями колбасной приколочена бычачья «башка» с вызолоченными рогами; на пороге прибита лошадиная подкова, «чтобы покупателей ходило больше».

Колбасы для центральных магазинов, дорогих ресторанов производились в колбасных, хозяевами которых были немцы. Здесь делали в основном копченую колбасу, часто с различными экзотическими добавками. Для рабочего люда в русских колбасных мастерских изготавливали по преимуществу дешевую вареную колбасу, которую развозили по мелочным лавкам, ларям, по съестным лавкам, питейным домам и трактирам.

Большое распространение, особенно в окраинных районах столицы, имела торговля продуктами вразнос. Разносчики закупали продукты мелким оптом на рынках, Сельдяном буяне, на рыбной бирже у Семеновского моста, в пекарнях и отправлялись подальше от центра продавать их в розницу. Самое большое количество торговцев-разносчиков - в белых передниках, с лотками под мышками - скапливалось рано утром на Щукином рынке. У разносчиков можно было купить зелень, фрукты и овощи, рыбу, селедки, мороженое, хлебо-булочные, молочные, кондитерские и другие продукты. Часто во дворах петербургских домов можно было услышать звонкие голоса разносчиков: «Селе-едки голландские, селе-едки голландские!»; «Ма-ро-ожжин!», «Клюква ягода, клюква!». Знаменитые охтенки-молочницы развозили по городу молоко, сливки, масло. Молочные продукты закупались охтенками у чухонцев, которые каждое утро целыми обозами привозили их из окрестных деревень в столицу.

Здесь кстати привести цены на некоторые продукты, наиболее распространенные в Петербурге в конце ХХ в. Средняя цена на мясо колебалась (в зависимости от сорта и места продажи) от 14 до 25 копеек за фунт (фунт равен 409 г). Хлеб из ржаной муки стоил от 2 до 3 копеек за фунт, белый - около 10 копеек за фунт. За цельное молоко просили 15 копеек, за снятое - 4-5 копеек, за сливки - 30-35 копеек за мерку (2 бутылки). Виноград, привозимый из южных регионов страны, в столице продавали по 1525 копеек за фунт.

Цены на рыбу зависели от ее сорта и времени года. Спрос на рыбу и соответственно цена существенно увеличивались в постные периоды, особенно в Великий пост, когда потребление мяса было ограничено. Предметом «рыбной роскоши» в столице считалась стерлядь. Ежегодно в город доставлялось до 25 тысяч штук волжской или северодвинской стерляди. Основными потребителями стерляди были дорогие рестораны, где мелкую «порционную» рыбу весом до фунта подавали по цене от полутора до двух рублей за штуку. Крупная свежая стерлядь стоила от 5 до 8 рублей за фунт. Другим популярным у обеспеченных обитателей столицы сортом рыбы являлась семга. Ежегодно из Архангельской губернии в город доставляли 50 000 пудов (пуд равен 16,38 кг) этой рыбы, стоимость которой в магазинах доходила до 60 копеек за фунт. Для жителей рабочих окраин более доступными сортами рыбы были корюшка и ряпушка, которую в летний сезон продавали разносчики от 3 до 8 копеек за десяток. Бедное население также было основным потребителем сельди, продаваемой вразнос поштучно за 1-2 копейки.

Разносчики продавали на окраинах и мелкие мануфактурные изделия. На такой торговле вразнос специализировались в основном петербургские татары. Каждый татарин-разносчик представлял собой ходячую лавку, в которой можно было купить различные галантерейные товары для небогатого люда: ситцевые платки, шерстяные шарфы, кушаки, нитки, пуговицы и т. п.

Товары промышленного, мануфактурного, ремесленного производства петербуржцы могли приобрести в Гостином дворе, который с середины ХУШ века стал важнейшим торговым центром столицы. В шести линиях Гостиного (Суконной, Большой и Малой Суровских, Зеркальной, Перинной, Банковской) в начале ХХ столетия располагалось около 200 лавок.

Здесь торговали книгами, канцелярскими принадлежностями, галантереей, парфюмерией, предметами дамского туалета, ювелирными изделиями и другими необходимыми для повседневной жизни товарами.

В Апраксином дворе в начале ХХ в. насчитывалось до 40 корпусов и 650 лавок. По своим коммерческим оборотам Апраксин был одним из крупнейших в Европе. Столичные жители покупали здесь одежду, ткани, мебель, книги, ювелирные изделия, а также иконы и то, что сегодня называется «second hand». Например, имелись две книжные лавки под называнием «Покупка и продажа книг», в каждой из них находилось по 5-10 тысяч книг. Покупателей, как правило, было немного, и хозяин лавки, букинист, охотно «консультировал» редких посетителей: «Подмастерье в рабочей блузе приходит с просьбой:

- Дайте мне какую-нибудь занятную книжку!
- Какие вы любите читать?
- Разные истории...
- Из русской истории или из всеобщей?
- Да все вообще истории, больше для фантазии.
- Ну вот хотите - «Таинственный монах»?
- О чем тут говорится?
- Прочтете, так узнаете.
- Товар в мешке покупать непригоже!..
- Как знаете!
- А это что за книги?
- «Битва русских с кабардинцами, или Прекрасная магометанка, умирающая на гробе своего мужа».
- Почем стоит?
- Да что ж, с вас - полтинничек!
- За подержанную-то?
- Ничего, что подержанная! От этого у нее не убыло! А коли вы для фантазии, так эта самая подходящая.

Покупатель вытаскивает табачный кисет и выкладывает монеты.» [10].

К концу столетия в центре столицы значительно увеличилось число магазинов. Основными посетителями и покупателями магазинов была обеспеченная публика. По несколько своих магазинов в разных частях города имели известные промышленные и торговые фирмы: конфетная фабрика «Конради» - 7 магазинов, фабрика леденцов «Ландрин» - 40. Столько же магазинов, только торговавших молочными продуктами, обустроило в столице Объединение прибалтийских хозяйств «Помещик». Лучшие бакалейные товары продавали в магазинах Соловьева, Черепенникова, также расположенных в различных частях города. Несколько собственных магазинов, торговавших живыми цветами, имела фирма Эйлерса.

Фабрика «Скороход», производившая резиновую обувь, открыла в Петербурге 7 магазинов. В центре города на Невском проспекте располагался знаменитый гастрономический магазин купцов Елисеевых. Здесь можно было купить «изысканное баловство» для аристократов: шампанское, вино, ликер, табак, фрукты. Эти товары поставлялись в основном из-за границы. На рубеже Х1Х-ХХ вв. ежегодно в Россию импортировали вин примерно на 6 миллионов рублей, только шампанского из Франции в Петербург привозили 217 тысяч бутылок. Морем из южных стран доставляли 6 миллионов штук апельсинов и лимонов, около 200 000 кг винограда, более 500 000 кг чая [11].

Новым явлением в торговой жизни города стало появление первого универсального магазина - универмага Гвардейского экономического общества (ныне - ДЛТ). Здесь можно было купить как продукты, так и промышленные товары, в том числе импортные, экзотические. Универсальный тип магазинов был новинкой для петербургских обывателей.

В ХIХ веке новацией в торговле стало появление пассажей - магазинов, расположенных в крытых стеклянных галереях. Слово «пассаж» произошло от французского «пассе» - проходить, бродить. Самым популярным у столичной аристократической публики был «Пассаж», расположенный на Невском проспекте, 48. Здание, построенное для него в конце 40-х годов, перестраивалось в 1899-1900 гг., тогда же был надстроен четвертый этаж. Кроме магазинов, здесь были устроены бильярдные, «механический театр», «кабинет восковых фигур», разнообразные панорамы и диорамы, рестораны и кондитерские. В бельэтаже, обращенном к Большой Итальянской улице, располагался концертный зал. В нем проходили выступления цыганского хора, музыкальные и литературные вечера.

Устоявшаяся обыденная, размеренная жизнь российской столицы, ее жителей и всей страны оборвалась в одночасье в августе 1914 года с началом первой мировой войны.

Библиографический список

1. Санкт-Петербург. Культура и быт / Е. В. Дмитриева. - СПб.: КОРОНА-принт, 2003. - 384 с. - ISBN 5-7931-0150-5.
2. Книга о Санкт-Петербурге / ред. О. Е. Лебедев и В. С. Ягья. - СПб.: Специальная литература, 1997. - 462 с. - ISBN 5-7571-0062-1.
3. Петербургское купечество в Х1Х веке. - СПб.: Гиперион, 2003. - 352 с. - ISBN 5-89332-065-4
4. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов : записки очевидцев / Д. А. Засосов, В. И. Пызин. - Л.: Лениздат, 1991. - 271 с. - ISBN 5-289-00906-X.
5. Социальная история Санкт-Петербурга / В. В. Фортунатов, Е. Э. Платова, Т. И. Симоненко, В. А. Данилов, Е. Р. Гутина. - СПб.: Русский остров, 2005. - 336 с. -ISBN 5-902565-12-X.
6. Петербург / П. Н. Столпянский. - СПб.: НИЦ НеГА, 1995. - 384 с. - ISBN 588014-009-1.
7. Литературный Петербург, Петроград. - М.: Советская Россия, 1991. - 335 с. -ISBN 5-268-00419-0.
8. История города Санкт-Петербурга в лицах и картинках. 1703-1903 : исторический очерк / В. Н. Авсеенко. - СПб.: Сотис, 1993. - 240 с. - ISBN 5-85503-087-3.
9. История Санкт-Петербурга / А. В. Даринский, В. И. Старцев. - СПб.: Глагол, 2003. - 256 с. - ISBN 5-89662-014-4.
10. Прогулки по Петербургу / П. Я. Канн. - СПб.: Палитра, 1994. - 414 с. - ISBN 528901813-1.
11. Брюхо Петербурга : очерки столичной жизни / А. А. Бахтиаров. - СПб.: ФЕРТ, 1994. - 224 с. - ISBN 5-85116-024-1.
«Всемирная Иллюстрация» (1869—1898) / Петербургские типы // Этнографический обзор Петербурга второй половины XIX века

https://telegra.ph/Peterburgskie-tipy-vtoroj-poloviny-XIX-veka-02-11

https://cyberleninka.ru/article/n/povsednevnaya-zhizn-kapitalisticheskogo-peterburga-vtoraya-polovina-hih-veka-1914-g