С мая 2018 г. в правительстве появилось новое министерство – науки и высшего образования. Его возглавил Михаил Котюков. Своё первое большое интервью он дал «АиФ».
Михаил Котюков. © / Александр Кряжев / РИА Новости
Юлия Борта, «АиФ»: Михаил Михайлович, с 1990-х наука в стране финансировалась по остаточному принципу и Россия всё больше теряла лидерские позиции в научном мире. Что-то изменилось?
Михаил Котюков: Безусловно. Неслучайно ведь разработан и утверждён нацпроект «Наука», который предварительно оценивается в 404 млрд рублей. Наша стратегическая цель – к 2024 году Россия должна войти в пятёрку развитых стран по количеству патентных заявок и публикаций в серьёзных международных изданиях. Сейчас по числу статей в научных журналах наша страна на 11-м месте в мире, по патентам занимает 8-е. По количеству иностранных исследователей, работающих в России, мы сегодня в пятёрке лидеров, и задача – там удержаться.
Кроме того, планируем, что через 6 лет наша страна войдёт также в десятку по присутствию российских университетов в трёх ведущих мировых рейтингах. Сейчас мы на 17-й позиции в мире.
Не крылья резать, а кормить
– Допустим, учёные кадры подготовим за госсчёт. А они потом уедут за границу. Как удержать?
– Согласно последним статистическим данным, в 2016 году примерно 43 тысячи человек с высшим образованием выехали за пределы РФ. Кажется, что цифра большая, но она требует глубокого анализа. Если мы посмотрим количество иностранных студентов, которые учатся сегодня в российских университетах и заканчивают их, то их примерно столько же.
Задача ближайших лет – удвоить количество иностранных студентов в российских вузах и обеспечить возможность их трудоустройства в России.Михаил Котюков
– Но к нам приезжают в основном студенты из Средней Азии, а наши уезжают в Европу и США.
– Из 43 тысяч немало выезжает в страны СНГ. А также значительная часть тех, кто, получив дополнительное образование за границей, возвращается на родину. Тем не менее задача ближайших лет – удвоить количество иностранных студентов в российских вузах и обеспечить возможность их трудоустройства в России.
В целом же есть несколько направлений проработки этого вопроса. Достаточно важное – инфраструктура: на какой базе мы предлагаем молодым специалистам реализовать свой потенциал.
Серьёзный блок в нацпроекте – развитие уникальных установок, которые можно отнести к классу «Мегасайенс» (меганаука. – Ред.). Мы планируем запустить конкурс поддержки лабораторий, которые будут решать научные задачи и состоять в основном из молодых исследователей. Из них же будут отбирать руководителей.
Я вспоминаю, как в 1990-х гг. по ТВ показывали социальную рекламу на эту тему: чтобы лебеди не улетали, им крылья резали. Нужно не крылья резать, а кормить. Создавать условия для интересной работы, реализации амбициозных научных планов.
Где зарплата профессора больше 100 тыс.?
– А на какую зарплату могут рассчитывать молодые учёные?
– Сегодня зарплата учёного – это ведь не сугубо тарифная сетка, не оклад за отработанные часы. Это оценка вклада в реализацию разных научных проектов и программ. Так что вопрос стоит по-другому: сколько я могу заработать? Сейчас господдержка в этой сфере достаточно развита. По объёму госфинансирования науки Россия не на самых худших позициях. Сейчас важно индустрии обратить внимание на наши возможности. Некоторые успехи в этом направлении у нас уже есть.
Если научный коллектив работает без учёта современных технологий и мощностей, его труды могут оказаться не востребованы.Михаил Котюков
Например, Минсельхоз отобрал больше 20 проектов научных коллективов по селекции картофеля из чисто российского генетического сырья. В Томске тоже есть опыт организации совместной работы научных организаций, университетов и бизнеса. Нам удалось три года назад запустить проект под названием «Комплексные планы научных исследований». На первом этапе формируется научный коллектив из различных институтов, занимающихся одной тематикой. Далее в проект включаются университеты, формируется заявка на получение гранта. А потом находятся индустриальные партнёры. Иногда слышим: мол, у научной организации есть много идей, но их никто не берёт. Думаю, надо просто активнее учитывать интересы именно бизнеса в научной сфере.
Один собственник частной компании рассказывал мне, как он закупил дорогое оборудование, наладил производство. Но понимал, что надо двигать купленные технологии вперёд, иначе проиграет конкурентам. Обошёл научные университеты – нет готовых решений по его запросу. Но нашёл специалистов, которые в состоянии это решение разработать. В итоге образовалась и разработанная технология, и команда, готовая её реализовывать на практике. А если научный коллектив работает без учёта современных технологий и мощностей, его труды могут оказаться не востребованы. Да, там может быть что-то прорывное, но когда ещё его время придёт! Если придёт вообще.
Первый федеральный проект «Развитие научной и научно-производственной кооперации» в рамках нацпроекта «Наука» и нацелен на то, чтобы мы все научились объединять свои усилия, формулировать повестку и планомерно её реализовывать.
– А что с зарплатами вузовских профессоров? Они сейчас должны быть на уровне 200% от средней зарплаты по экономике региона. Есть ли уже где-то такие?
– Отчётные данные, которые мы сегодня получаем, показывают, что эта задача в научных университетах и научных организациях выполнена. Нужно ли на этом останавливаться? Вряд ли. Потому что это средний показатель, и он предполагает достаточно серьёзную дифференциацию. Важно, чтобы система оплаты труда стимулировала качественное выполнение задач, ради которых человек трудится в соответствующих организациях. На деле зарплата преподавателя вуза может быть и больше, и меньше 200% – соответственно вкладу в общий результат. И в Сибири могут быть зарплаты больше 100 тыс. руб., и в Москве есть меньше.
Наша физика и сейчас – одна из лучших в мире. На одном из недавних заседаний президиума Российской академии наук назвали цифру: примерно 7% мировых публикаций по физике имеют отечественные корни.Михаил Котюков
Мегафизики и мегагранты
– Продолжится ли программа мегагрантов для иностранных учёных?
– Эта программа заложена в новый проект федерального бюджета. Поясню: это не премии иностранным учёным, которые приехали работать к нам, а форма грантовой поддержки лабораторий, которые создаются в российских образовательных организациях под руководством крупных учёных с мировым именем. Конечная цель программы – работоспособный коллектив российских специалистов, которые могут продолжать научные исследования на самом высоком уровне в соответствии с мировыми практиками и стандартами. И это тоже часть национального проекта.
– Один из таких приглашённых иностранцев – французский физик Жерар Муру, который 5 лет проработал в лаборатории световых полей Нижегородского университета. Удивляет, почему именно физика из-за границы пригласили к нам работать. Разве физика у нас настолько уж отстала? Ведь в советские времена мы были лидерами.
– Наша физика и сейчас – одна из лучших в мире. На одном из недавних заседаний президиума Российской академии наук назвали цифру: примерно 7% мировых публикаций по физике имеют отечественные корни. И мы хотим именно в нашей стране реализовать самые масштабные, серьёзные проекты. А что касается Жерара Муру, то посмотрите на это по-другому. Физик, поработав у нас, получил Нобелевскую премию.
http://www.aif.ru/society/science/glava_minobrnauki_kotyukov...
Свежие комментарии