Совместный российско-белорусский военно-исторические сериал «Последний бронепоезд» вышел на экраны в 2006 году. По сюжету, бывший генерал-майор Михаил Романов (лагерная кличка Лесоруб) в начале Великой Отечественной войны вместе с другими заключёнными из лагерей отправлен на фронт в Белоруссию в расположение 63-го стрелкового корпуса. В это время немецкая диверсионная группа, возглавляемая подполковником Херманном, захватывает стратегический мост через реку Друть, отрезав корпусу последнюю связь с частями регулярной армии. Командир группы принимает решение внедриться в штаб комкора Мальцева и, переодевшись в советскую военную форму, подсаживается на состав с подкреплением, на котором следует Романов. Далее он выдаёт себя за «делегата связи старшего лейтенанта Шевцова».
Комкору нужно выводить остатки корпуса из окружения и для прорыва обороны немцев на мосту он принимает решение задействовать свой последний резерв – стоящий в укрытии около станции Ольховка бронепоезд, вокруг которого и разворачивается сюжет фильма.
На первый взгляд, предателями являются помощник комкора Мальцева полковник Гирявой и присоединившиеся к Херманну-Шевцову рецидивисты, мобилизованные в Красную Армию. Но для анализа гораздо интереснее совсем другой персонаж.
Итак, Лесоруба и его товарищей, сумевших уйти из-под обстрела немцев на станции, арестовывает команда бронепоезда. Встретив бронепоезд, полковник Гиревой под предлогом оглашения приказа Сталина выстраивает перед бронепоездом всю команду, которую тут же расстреливают вражеские диверсанты. Однако Лесорубу удаётся угнать бронепоезд буквально из-под носа врага.
Далее после короткого боя на разъезде Кричево, Лесорубу и его товарищам удаётся освободить большую группу пленных красноармейцев. Те убивают всех вражеских офицеров, так что допрашивать приходится лишь местную учительницу немецкого языка Соню, накануне вступившую в интимные отношения с одним из убитых. В разговоре с Лесорубом, она говорит, что офицеры никому не сделали вреда и пришли восстанавливать железную дорогу. Затем часть освобождённых красноармейцев присоединяются к нему и становятся новой командой бронепоезда. Когда бронепоезд отъезжает, Соня бежит следом, умоляя Лесоруба взять её с собой. После некоторых раздумий тот соглашается.
Сразу же бросается в глаза какая-то странная симпатия Сони к гитлеровцам. Когда бронепоезду предстоит прорываться через станцию Марьина Роща, занятую врагом, она с явным вызовом спрашивает Лесоруба: «Что, опять убивать будете?». Показательно, что в этом время, на самой станции немцы расстреливают мирных жителей. Наверняка, подобные эпизоды были в той деревне, где жила Соня.
Причины такого отношения к врагам Родины Соня рассказывает санитарке Томе, которая является ещё и дочерью комкора Мальцева. В ответ на её вопрос санитарки об амурных подвигах учительницы с немецким офицером, та картинно изображает глубокую скорбь и отвечает: «Этот инженер был первый интеллигентный человек, которого я встретила за последние четыре года. Я работала в деревне. Кругом одни рожи. Рожи… хоть вой! Пьянь самогонная! Девочка моя, мы никогда не должны забывать, что мы – женщины! Это самая замечательная должность на этом белом свете».
Интересно, что писатель-диссидент Александр Солженицын в своём знаменитом труде «Архипелаг «ГУЛАГ» подобным же образом оправдывал советских женщин, сношавшихся с немецкими оккупантами, говоря, что «они были покорены любезностью, галантностью, теми мелочами внешнего вида мужчины и внешних признаков ухаживания, которым никто не обучал парней наших пятилеток и комсостав фрунзенской армии». А в пьесе «Пир победителей», написанной Солженицыным в ещё лагере в Экибастузе, одна из положительных персонажей - освобождённая советскими солдатами гражданка СССР, отправленная оккупантами в Германию в качестве прислуги, в ответ на замечание офицера СМЕРШа, о том, что та могла «могла быть в армии, в отряде партизанском» и «Зоею Космодемьянской», отвечает: «Я - женщина! Я в мир пришла, чтоб быть счастливой! Мне дела нет - в какой стране и при каком правительстве дурацком! Военной формы не терплю и обожаю штатскую. На сапоги зенитчицы я не сменяю туфли модные, ни на солдатские обмотки шёлковый чулок!.. Что я мечтаю трактором пахать, откуда взяли ваши головы светлейшие? Я, может, призвана смеяться и порхать! Я, может, уродилась гейшею?!». «Совпадение? Не думаю», - как говорит известный телеведущий.
Но вернёмся к фильму. Далее Соня начинает прихорашивать Тому и даже дарит одно их своих платьев, которые она взяла с собой в чемодане. То есть прикидывается подружкой и поучает девушку своей «женственности», а на самом деле, приблудной морали. Да ещё и обещает сделать из неё «богиню».
Лично я не раз замечал, как у скромных девушек появлялись подруги «нетяжёлого поведения» и поучали их «жизни». Довольно интересная закономерность. Причём они ведут себя так, будто те страшно нуждаются в их помощи, играя роль этаких «мамочек». А ведь Соня, как школьная учительница, оставила не только деревню с «самогонными рожами», но и своих учеников, бросив их на произвол оккупантов. Не самый лучший пример для подражания. А с немецким офицером Соня блудила лишь для того, чтобы поднять свою самооценку и доказать себе, что она создана совсем не для деревенской школы.
Любопытно, что похожий эпизод был и в жизни Зои Космодемьянской. Как писала её мать Любовь Космодемьянская в своей книге «Повесть о Зое и Шуре», когда будущая героиня была назначена комсомольским группоргом, одна из одноклассниц написала ей такое анонимное новогоднее пожелание: «Зоенька, не суди людей так строго. Не принимай всё так близко к сердцу. Знай, что все почти люди – эгоисты, льстецы, неискренние и полагаться на них нельзя. Слова, сказанные ими, оставляй без внимания. Таково моё пожелание к Новому Году». Зоя же, прочитав записку, нахмурилась и сказала: «Если так думать о людях, то зачем жить?». Впоследствии, когда она вместе с другими комсомольцами взялась обучать грамотности женщин в доме по Старопетровскому проезду, то написавшая новогоднее послание вскоре бросила это занятие. То есть совершила пусть небольшое, но всё же предательство. Кстати, вышеупомянутая дама из пьесы «Пир победителей» и вовсе называет Зою «глупенькой».
Но дальше в фильме показан ещё более интересный момент. Соня позвала Тому купаться. Во время купания у неё случается натуральная истерика. Глядя на окружающую природу, она причитает: «И поэтому по всему… по этой красоте… солдатскими сапогами, танками, бомбами. Сволочи! Все сволочи! Ненавижу вас! По этим листьям, Томочка, по этой земле, по всему… по нам с тобой, девочка моя…». То есть блудная учительница ещё и строит из себя пацифистку. При этом, сволочами, как видно, она считает и немецких и советских солдат. Проще говоря, Соня – мужененавистница. Соответственно, и пацифизм у неё соответствующий с феминистским душком. Ведь даже одетую в военную форму Тому она стремится переодеть в одно из своих платьев, то есть сделать подобием себя.
После купания и возвращения на бронепоезд Соню пытаются изнасиловать мобилизованные рецидивисты, присоединившиеся к Лесорубу на разъезде Кричево. Лесоруб отбивает её у нападавших. На его вопрос о её состоянии, та отвечает: «Полное и окончательное оскотинивание нации, как сказал бы мой дядя. За что и поплатился в 37-ом. Хотите знать, как я себя чувствую на этом фоне? Более, чем мерзко… Вы считаете, что во всём этом можно жить?». Отсыл к очередной «невинной жертве» репрессий и намёк на русофобию. Ну да, себя-то падшей женщиной, каковой её видят рецидивисты, она не считает. Явное двуличие нынешних любителей порассуждать про «оскотинивание нации» и «детей шариковых», думаю, видно невооружённым глазом.
Затем Соня затаскивает Лесоруба в постель и опять вспоминает об убитых немецких офицерах на разъезде Кричево, которые, по её словам, «ни в чём не были виноваты». На что Лесоруб справедливо замечает, что «им не надо было сюда приходить». И тут она признаётся, что и сама является немкой по имени Софья Эппель, а в 1917 году, когда ей было 6 лет, у неё на глазах зарубили топором родителей. «Так же, как вы этих немцев», - подчёркивает Соня. То есть налицо обыкновенный посттравматический синдром, впрочем, никак не оправдывающей её симпатию к гитлеровцам. Всё-таки надо как-то отделять невинных жертв от уничтоженных захватчиков. Но Соня настолько вжилась в роль жертвы, что делать этого даже не пытается, продолжая излучать ложный пацифизм: «Как это: убить человека? Как это проживается?». У немцев бы спросила.
Довольно интересна реакция Сони на появление Херманна-Шевцова, который, выдав себя за бежавшего военнопленного, присоединяется к отряду Лесоруба с целью захвата бронепоезда. Сначала она спрашивает, что тот на него «взъелся», а затем говорит: «На тебя похож. Ты был один тут сильный мужчина, а теперь вас двое. Должны подраться». Такая своеобразная провокация. Подраться, надо понимать, они должны за её сердце. Ведь можно даже не сомневаться, что одержи верх в этой схватке Херманн-Шевцов, то Соня оказалась бы в постели с ним так же легко, как и с Лесорубом. Ей не привыкать.
Показателен также момент, когда дерущиеся Лесоруб и Херманн-Шевцов выпадают из бронепоезда, Соня пытается уговорить машиниста остановить состав. Но тот, получив приказ двигаться на прорыв к мосту через реку Друть, отказывает. При этом, когда та кричит: «Он его убьёт!», машинист, в ответ, спрашивает: «Кто? Кто убьёт? Лесоруб?». То есть он прекрасно понимает гнилую сущность Сони, как и сам Лесоруб. Казалось бы, зачем тогда тот взял её с собой на бронепоезд? А это показывается в эпизоде, когда один из примкнувших к Херманну-Шевцову рецидивистов вновь направляется к Соне с целью изнасилования, хотя и получает приказ немецкого офицера оставаться с машинистом в паровозе. Подобное тянется к подобному, как говорится. Но в схватке с красноармейцем Тепло и Томой, тот погибает. Да и реакция Сони на переодетого в советскую форму немецкого диверсанта, явно помогла Лесорубу разоблачить его. Ведь она явно симпатизировала немцам.
И, в результате, успешных действий Лесоруба и его людей, бронепоезд совершает прорыв обороны немцев у моста, и 63-й стрелковый корпус выходит из окружения. А в послесловии сказано: «Как сложилась судьба Сони, неизвестно». Но, учитывая её пониженную социальную ответственность, она, скорее всего, вновь оказалась на оккупированной территории, побывала не под одним немцем и вряд ли пережила войну. Ибо судьба предателей, как правило, печальна для них самих.
Свежие комментарии