8 августа 2017 года президент России Владимир Путин прибыл с официальным визитом в Абхазию. Тем самым рядовой визит главы российского государства был увязан с совершенно не рядовой для истории современной России датой.Конечно, выбор времени для приезда президента в Абхазию оказался неслучайным. Слишком уж явным получился намек на события августа 2008-го, что подчеркнул в своей речи и сам Путин.
«Нам есть о чем поговорить, но самое главное заключается в том, что у нас особые, совершенно особые отношения с Абхазией. Мы надежно гарантируем безопасность и самостоятельность Абхазии, независимость. Уверен, что так и будет дальше», — заявил президент России на встрече с президентом Абхазии Раулем Хаджимбой.
Что ж, нам тоже есть о чем поговорить и что вспомнить, когда на календаре — август…
Грузия… Ах, Грузия!
Грузия… Ах, Грузия! Страна гор, вина, песен и «Мимино». Примерно так ее воспринимали в Советском Союзе. Примерно так же воспринимали в СССР и Абхазию с Южной Осетией, благо первая на правах автономной республики, а вторая как автономная область продолжительное время входили в составе Грузинской ССР.
Распад Советского Союза и сопутствующая этому процессу политическая неразбериха с «парадом суверенитетов» погрузили курортно-винный регион в самый настоящий кровавый хаос. Последствиями той трагедии стали не только многочисленные жертвы, но и совершенно удивительный, с точки зрения русских современников, калейдоскоп событий.
С подачи ярого националиста Звиада Гамсахурдиа, ставшего президентом Грузии несмотря на все попытки Москвы как-то «успокоить процесс», в 1991-м вспыхивает Южноосетинская война. Святых на ней не было. Например, ратующие за «сохранение территориальной целостности Грузии» грузинские боевики 20 мая 1992 года устроили расстрел осетинских беженцев на Зарской дороге.
У Грузии были неплохие шансы «дожать» осетин, но тут страна гор, вина, песен и «Мимино» с азартом погрузилась в войну новую — гражданскую. Пока грузины стреляли в грузин, пока Джаба Иоселиани, Тенгиз Китовани и Тенгиз Сигуа свергали Гамсахурдиа, а потом сажали на его место Эдуарда Шеварднадзе, Грузии было не до конфликта с Южной Осетией.
Тем не менее, весной 1992 года боевые действия в окрестностях Цхинвала развернулись с новой силой, и лишь прессинг Москвы заставил Шеварднадзе в июне начать переговоры о мирном урегулировании.
Но, вынужденно мирясь с Цхинвалом, Тбилиси уже 14 августа 1992 года ввел отряды Национальной гвардии Грузии на территорию Абхазии. «Усмирение абхазских сепаратистов» виделось из Тбилиси делом легким, однако реальные боевые действия показали, что это, мягко говоря, не совсем так. У абхазов своего тяжелого вооружения не было, что не помешало им с помощью автоматов, самодельных броневиков и градобойных пушек это самое тяжелое вооружение у грузин отбить.
К октябрю 1992-го абхазы перешли в контрнаступление. Причем в их рядах активно действовал никто иной как Шамиль Басаев, получивший впоследствии от президента Абхазии Владислава Ардзинбы медаль «Герой Абхазии».
Уже летом 1993 года абхазы блокировали Сухум, а 16 сентября начали штурм города. Корабли Черноморского флота развернули эвакуацию грузинского гражданского населения. Узнав, что в Сухуме «застрял» сам Шеварднадзе, Борис Ельцин санкционировал проведение операции по спасению своего старого знакомого. С риском для жизни и стрельбой по абхазам, российские военнослужащие обеспечили успешное проведение «спасательной операции»…
В общем, Шеварднадзе не без понуканий из Москвы пришлось сворачивать и эту войну. Тем более что в Западной Грузии все еще буйствовали недобитые звиадисты.
Кстати, на войне в Абхазии со святыми тоже было как-то не очень… A la guerre comme a la guerre.
Если до всей этой вакханалии осетины и абхазы Грузию недолюбливали, то после двух, пусть и выигранных войн за независимость, они ее просто возненавидели. И грузины, разумеется, отвечали им полной «взаимностью». Появление в Южной Осетии и Абхазии российских миротворцев, хоть и снизило градус противостояния, полностью его устранить, конечно, не могло.
На Цхинвал!
В ноябре 2003 года в Грузии бабахнула «революция роз», и Шеварднадзе был сменен на крайне амбициозного прозападно настроенного президента Михаила Саакашвили, немедленно провозгласившего курс на «восстановление территориальной целостности» Грузии. Поскольку делать это новый лидер намеревался явно силой и с опорой на помощь Запада, данный курс закономерно приводил Тбилиси к конфронтации с Москвой.
Уже с весны 2004 года Саакашвили начал делать резкие заявления, обвиняя Россию в попустительстве «сепаратистским устремлениям» властей Южной Осетии и Абхазии. Обвиняя Россию в пристрастности, Саакашвили неоднократно выражал желание заменить российский миротворческий контингент войсками НАТО.
Одновременно с помощью США и их сателлитов началось масштабное перевооружение грузинской армии и «подтягивание» ее до стандартов НАТО. В той или иной степени этим занимались госструктуры и частные контракторы Болгарии, Боснии и Герцеговины, Великобритании, Греции, Израиля, Латвии, Литвы, Сербии, США, Турции, Украины, Франции, ФРГ, Чехии и Эстонии.
Благодаря иностранным кредитам при Саакашвили Грузия поставила мировой рекорд по росту военного бюджета, увеличив его в 2003–07 годах более чем в 30 раз: с 30 млн до 940 млн долларов. Наращивая военные силы и средства, Тбилиси не забывал и о составлении планов их использования.
Решение «проблемы» Южной Осетии представлялось Саакашвили более простой задачей, чем «наведение порядка» в Абхазии. Разобравшись в очередности целей, грузинские штабисты приступили к делу. Со слов бывшего министра обороны Грузии Ираклия Окруашвили известно, что еще в 2005 году грузинскими военными был разработан план военной операции против Южной Осетии, носивший кодовое название «Бросок тигра». По ряду причин, он так и не был осуществлен.
Впоследствии именно рабочие кроки «Броска» легли в основу нового плана, обозначенного как «Чистое поле». Несмотря на то, что документы, относящиеся к этому плану, в августе 2008-го попали среди трофеев в руки российских военнослужащих, грузинская сторона до сих пор отрицает, что план «Чистое поле» существовал… Впрочем, грузинская сторона много чего отрицает.
Так или иначе, ситуация после прихода к власти Саакашвили неуклонно развивалась исключительно в одном направлении. Проще говоря, с каждым днем Грузия приближалась к броску на Цхинвал. Эта «запрограммированность» настолько очевидна, что не отрицается даже грузинами. Пусть даже они предпочитают ее трактовать не как результат политики Саакашвили, а как следствие «непрерывных провокаций» со стороны России и Южной Осетии.
К августу 2008 года окончательный вариант вторжения грузинской армии на территорию Южной Осетии был не только составлен, но и фрагментарно «обкатан» на местности личным составом 4-й грузинской пехотной бригады во время совместных с американцами учений Immediate Response 2008. Сразу после окончания учений 4-я пехотная бригада скрытно выдвинулась к Гори и заняла исходные позиции для наступления на Цхинвал…
Планов громадье
Внезапность броска на Цхинвал обеспечивалась комплексно.
Во-первых, тем, что часть хорошо подготовленных и экипированных грузинских военнослужащих продолжала оставаться в составе международного контингента на территории Ирака.
Во-вторых, выдвижение в район развертывания грузинские части осуществляли исключительно в ночное время, соблюдая маскировку и строгую дисциплину радиопереговоров.
В-третьих, решительному наступлению на Цхинвал предшествовал период уже привычного для Южной Осетии «очередного» обострения на границе.
В-четвертых, эти действия прикрывались демагогическими призывами президента Грузии к миру и спокойствию. Уже дав «добро» на начало осуществления вторжения в Южную Осетию, Саакашвили объявил по радио об одностороннем прекращении огня грузинской стороной на грузино-южноосетинской границе.
В-пятых, день начала грузинского наступления — 8 августа — был выбран просто ювелирно.
Российские войска, только-только «отыгравшие» учения «Кавказ-2008», еще приходили в себя, в то время как грузины, закончившие участие в Immediate Response 2008 намного раньше, успели дать отдохнуть своему личному составу и привести в порядок технику.
Кроме того, как раз 8 августа открывались Летние Олимпийские игры в Пекине, что соответствующим образом отвлекало от Цхинвала внимание не только мировой общественности и СМИ, но и спецслужб вкупе с правительственными структурами. Наконец, 8 августа пришлось на пятницу. Последний рабочий день недели всегда, как известно, сопровождается некоторой расслабленностью…
Ну, а дальше в грохоте разрывов грузинских снарядов стартовала «Пятидневная война», которая по плану Тбилиси вообще-то должна была быть трехдневной. Именно за три дня грузинские 4-я и 3-я пехотные бригады при поддержке артиллерийской бригады, реактивного дивизиона, отдельного танкового батальона, разведывательно-диверсионных групп спецназа, центра радиоэлектронной борьбы, ВВС и находящейся во втором эшелоне 1-й пехотной бригады должны были окружить и взяли под контроль Цхинвал, захватить стратегически важный Гуфтинский мост, занять Джаву и добраться до Рокского перевала.
Саакашвили и его генералы предполагали, что собранная ими ударная группировка без проблем в сжатые сроки сломит сопротивление южноосетинских вооруженных формирований и размещенного в самопровозглашенной республике российского миротворческого контингента. Высокий темп грузинского наступления, по мнению грузинских аналитиков, просто не дал бы Москве времени отреагировать на действия Саакашвили чем-то более действенным, нежели протесты и выражения озабоченности в ООН.
Последующая блокировка Рокского туннеля лишила бы Россию какой-либо возможности оперативно перебрасывать в Южную Осетию свои сухопутные войска. В то же время грузинская ПВО, а главное «давление Запада», не позволили бы Москве масштабно задействовать авиацию. После чего грузинам осталось только окончательно «зачистить» южноосетинскую территорию и перейти к планированию силовых акций против Абхазии.
Смели, смогли
Но с самого начала грузинской операции все пошло не по плану. Пожалуй, именно это, а не значительные человеческие жертвы, после окончания боевых действий и вызвало самые сильные эмоции среди членов правительства Саакашвили и высшего командного состава грузинской армии.
Мол, как же так? Они так долго и тщательно готовились, все рассчитали, с иностранными союзниками обо всем договорились. «Ведь все же было хорошо!..» — сетовал после августа 2008-го один уцелевший грузинский офицер.
Как смел командующий 58-й общевойсковой армией генерал-лейтенант Анатолий Хрулев быть готовым к грузинскому нападению? Как мог он после окончания «Кавказа-2008» в обстановке глубокой секретности спрятать у северного въезда в Рокский тоннель две свои укомплектованные наиболее опытными солдатами и офицерами батальонно-тактические группы? Как могли эти БТГ уже через полтора-два часа после начала обстрела грузинской армией Цхинвала миновать Рокский тоннель и помчаться по Транскавказской магистрали на юг? Как посмели южноосетинские ополченцы и российские миротворцы в Цхинвале не сбежать, а принять бой и держаться до прихода 58-й армии?
А вот так. Смели, смогли. Что потрясло, кстати, не только Грузию, но и граждан России. После «лихих девяностых» и двух кампаний в Чечне, после того как, казалось, в России развалилось все и вся, внезапно выяснилось, что это не так. И далеко не так!
Внезапно выяснилось, что фраза Владимира Путина, произнесенная им в 2007 году в Мюнхене о привилегии России проводить независимую внешнюю политику и о том, что «мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня», — не просто красивые слова. Что за этими словами стоят сила и уверенность в себе. Действительно, мы отвыкли от такого. В этом смысле августовские события 2008 года в Южной Осетии стали настоящей точкой сборки для современной России.
Да, мягко говоря, не все тогда в августе 2008-го прошло гладко. Но прошло, получилось. После чего выяснилось, что плана «Б» у грузинской армии не было. Ну, если не считать, конечно, приказа «Спасайся, кто может!»
12 августа все было кончено — операция по принуждению Грузии к миру успешно завершилась. По крайней мере, для России. В Грузии же ту войну некоторые до сих пор «довоевывают» и «перевоевывают» в свою пользу. Правда, не выходя за пределы соцсетей и СМИ.
При этом большая часть населения страны гор, вина, песен и «Мимино» старается о «войне трех восьмерок» не вспоминать, перекладывая всю ответственность за ее начало и итог на Саакашвили… Благо тот собственными стараниями к концу лета 2017 года успел превратиться не только для Грузии, но и для Украины в персонажа анекдота про Неуловимого Джо.
Но в России Пятидневную войну, ее героев и жертв, вспоминать надо. Потому что «Крымнаш» и все последовавшее за этим, включая успешную кампанию против террористов в Сирии, берут свое начало там. В огненном августе 2008-го.
Автор: Андрей Союстов
Свежие комментарии