На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Мы из Советского Союза

13 938 подписчиков

Свежие комментарии

  • Жанна Чешева (Баранова)
    Никто их не оберегает и не лелеит, на них тупо зарабатывают, а вот почему они такие залы собирают, это вопрос к нашим...Лаврентию Павлови...
  • валерии темников
    Мой пассаж  словами Лермонтова в отношении ....."БОГАТЫРИ!  Не вы!  именно и относится к нашим олигархам и либерастне...Лаврентию Павлови...
  • Галина Дудкевич
    Очень люблю патриотические песни в исполнении ансамбля им. Александрова. Класс!!!Краснознаменный а...

Взгляд на Москву из 1930-х

Москва субтропическая:
как в 1936 году представляли будущий облик столицы
В 1936 году известный советский педагог Сергей Розанов написал детскую футуристическую книжку "Алюта - воздушный слонёнок". В ней описывал Москву 1960-х. Все московские здания с крыш связаны канатными дорогами, поезда в аэротрубе разгоняются до 600 км/ч. Но главное - Москва смогла победить холод. Летом вода в трубах на крышах нагревается и загоняется в "термосы" под землю. Грунт прогревается и отдаёт тепло зимой. В столице будущего больше нет зимы, в ней теперь субтропики, и проспекты обсажены мандаринами.

Завязка сюжета "Алюта - воздушный слонёнок". незамысловата и характерна для многих фантастических книг того времени: герой переносится в будущее и своими глазами видит новый мир. В книге показана Москва 1961 года. Розанов сосредотачивается на описании техники будущего, как устроено общество - можно понять только по намёкам. Вероятно, часть еды там - бесплатная: Москву окружают сады с плодовыми новых сортов, выведенными мичуринцами. Например, груши ломятся от плодов, и каждый может их срывать сколько хочет. Общественный транспорт тоже бесплатный. В городе будущего бесплатное образование, кружки, книги и периодика.
Но лично меня заинтересовало описание, как был бы изменён климат в Москве. Вот этот отрывок мы и приведём:

"Самокатная дорога устроена очень просто. Крыши многих домов в Москве соединены рельсами. Рельсы идут от высокого дома к дому пониже, а потом ещё пониже, и так до самой улицы. По этим рельсам вагончики катятся сами собой, как с горы.

Электричич (должность электрика - БТ) выключил электромагниты, вагончик ринулся с места и покатился вниз по рельсам всё быстрее и быстрее. Потом рельсы снова начали подниматься кверху. Вагончик так разогнался, что сам собой поднялся в гору, с размаху взлетел на следующий дом, перекатил через будочку-станцию и снова ринулся вниз.

Алюта и Травка сошли с самокатки. Перед ними открылся широкий и торжественный Ленинский проспект. Он напоминал широкую реку с длинным зелёным островом посредине. С берегов на остров были перекинуты высокие полукруглые мосты. По проспекту не ходили трамваи. Автомобилей тоже не было видно. Вместо трамвайного громыхания и звона, вместо рёва автомобильных гудков стояла осенняя тишина. Только музыка была слышна в тишине да ровно рокотали движущиеся ленты улицы. Остров посреди проспекта оказался зелёной аллеей. Дети спустились туда.
Алюта опустила скомканный парашют на песок, подошла к дереву, у которого работали пионеры, обошла его со всех сторон. Потом она пошла к другому дереву и быстро оглянулась на пионеров. Пионеры рассматривали парашют. Алюта потянула к себе оранжевый шарик, висевший на дереве, поскребла его ногтями, понюхала пальцы.

Из темно-зелёной блестящей листвы выпорхнула серая остроносая птичка и уселась на той самой ветке, которую покачнула Алюта. Алюта стояла без движения. Птичка тоже не улетела, только повернулась к девочке боком и смотрела на неё черной бисеринкой глаза.

— Ты что, никогда не видела соловья? — спросил пионер за Алютиной спиной.

Алюта обернулась на голос. Птичка перелетела на другое дерево.
— Нет, я видала соловья. А это разве соловей? А потом — это какое яблоко, какой сорт?

— Да это же не яблоко, вот чудачка! — заговорил пионер так, как говорит иногда большой с маленьким, если маленький задаёт уж очень смешные вопросы. — Это не яблоко, это мандарин.

Алюта сама по запаху догадалась, что это не яблоко, но она совсем забыла, что в Москве растут мандарины. Пионер заметил, что девочка краснеет и не может ничего сказать. Он громко расхохотался.

— Ты что думаешь, я неправду говорю, что ли? У нас ещё мало мандаринов, а ты посмотрела бы, что у мичуринцев делается! У них на каждом дереве не меньше, чем по сто штук. Ты, когда спускалась на самокатке, не заметила разве, что на крышах лежат рядами черные трубы?
— А я думала, что это фабричные трубы, — ответила Алюта. — Такие они закопчённые. Подумала ещё, почему их так много на каждой крыше?

— Это трубы, собирающие тепло. Солнце нагревает в них воду. По ночам горячая вода перекачивается глубоко под землю. Там устроены такие громадные термосы, в которых вода не может остыть.

Пионеры наперебой стали рассказывать Алюте, как это всё устроено. Оказывается, за лето солнце согревает так много воды, что уже десять лет тому назад все московские дома стали отапливаться солнечной водой. А потом инженеры решили провести трубы с горячей водой прямо под землю. Земля перестала промерзать зимой, и на улицах Москвы появились пальмы, мандарины и совсем уж диковинные деревья со сливами величиной в кулак и с цветами, которые красовались на деревьях круглый год. Пионеры повели Алюту дальше по аллее. Они показывали ей цветы, деревья и домики из проволочной сетки, в которых летали красные и зелёные птицы.

Приручать соловьёв — это уж давно выдумали юные натуралисты. Сначала соловьи жили тоже в больших клетках, построенных вокруг кустов. Ребята входили к птицам, кормили их и никогда не обижали. Потом соловьиные детки и детки этих деток так привыкли к ребятам, что клевали муравьиные яйца прямо с пионерских ладоней. А когда в Москве совсем изменилась погода, и исчезли морозы, соловьи перестали улетать на зиму.

— Теперь на наших деревьях нет ни одного червячка, — похвастался пионер. — Всё благодаря соловьям. А как они поют весной! По всему Ленинскому проспекту даже выключают радио, чтобы лучше было слышно соловьев".

(Иллюстрации - из книги "Алюта - воздушный слонёнок")

http://ttolk.ru/articles/moskva_subtropicheskaya_kak_v_1936_godu_predstavlyali_buduschiy_oblik_stolitsyi

Как в 1930-е планировали обводнить МосквуВ начале 1930-х московские власти составили план обводнения столицы. Все 37 городских рек должны были быть выпущены наружу, Москву прорезали бы десятки новых каналов и проточных прудов. Подмосковные города тоже были быть связаны новыми каналами.

Эти планы обводнения содержались в проекте Большой Москвы. Как выглядела бы такая новая Москва, описывалось в книге «Беломорско-балтийский канал имени Сталина», изданной в 1934 году. В 1937 году весь тираж этой книги был изъят из обращения и уничтожен после расстрела комиссара НКВД Г. Ягоды, одного из главных «героев» книги. Уцелели считанные экземпляры. С тех пор книга «Беломорско-балтийский канал» не издавалась.

16 нюня 1931 года пленум ЦК вынес решение «Разрешить задачу обводнения Москва-реки путём соединения с верховьями реки Волги».

Московско-волжский канал, создав сквозные кратчайшие водные пути между морями и главнейшими бассейнами страны, войдет в эксплуатацию в 1936 году и на много лет решит вопрос водоснабжения, откроет пути к невиданному благоустройству и красоте города.Тридцать семь речек-ручьев омывают московские кварталы, среди них Филька, Таракановка, Капелька, Жабинка, Чорто-рый, Синичка, Подон-Чуриха, Лихоборка, Кровянка, Черно-грязка, Нищенка. Эти речки, как и Москва-река, как и Яуза, издавна превращены в сточные коллекторы. Они иногда проступают из труб прудами — Синичкиным, Птичьим, Антроповыми ямами, Чёрными, Постылыми, Чортовыми, наполняют воздух зловоньем, потому что вода в них обновляется только раз в году — весной. В старой Москве было два фонтана: на Лубянке и на Театральной; в новой Москве будут бить сотни фонтанов.

В старой Москве был один канал — Канава у Балчуга; в новой Москве их будут десятки.

Отравленной, грязной водой текут под московскими улицами 37 речек со старыми грязными названиями. Прошлое отравило московские речки: они зловонны уже много сот лет. Купеческая Москва забила, забросала, забыла их.

Новой, чистой придёт к новой Москве волжско-москворецкая вода.

Мало тратил старый хозяин Москвы, купец, на свой город; была полутораэтажной Москва и полудеревенской; булыжник глушил город пылью и громом весной и летом, громом и грязью — осенью.(Карта Новой Москвы, на которой видно планировавшееся обводнение города)

Зимой всё покрывал снег, чудесный московский снег, от которого хорошели захолустные дворы и кучи хибарок, а Кремль становился архитектурным чудом. Летом хозяин жил в Серебряном бору, в Мамонтовке — на даче в тамбовском именье, в Крыму, за границей, в Трувиле, в Висбадене. Напоказ иностранцам цари построили Петербург с набережной в великокняжеских палатах, с ростральными колоннами у Биржи, со Стрелкой, с чугунным узором оград.

Петербург рос, высасывая экономические соки севера, опустошая север, превращая его в место ссылки. Ленинград расцветает на том, что связан со всей страной, с севером, с Белым морем.

Вода для современного города, для его промышленности и быта значит не меньше электроэнергии. Основные производства — металлургия, ткацкое, химия — требуют огромного количества воды. Москва до революции потребляла 8 миллионов ведер ежесуточно, в 1933 году — 40, в 1936 году будет потреблять 195 миллионов ведер. Великие города мира стоят на больших реках, как Лондон на Темзе, Париж на Сене, у моря — как Нью-Йорк, Гамбург, на великих озёрах — как Чикаго. Нью-йоркский житель потребляет воды 500 с лишком литров в сутки, втрое больше москвича, парижанин — в два с половиной раза. Фонтаны и водоёмы украшают Рим и Буэнос-Айрес, Вену и Монтевидео. Вода нужна для гигиены города не меньше, чем для гигиены человеческого тела. Вода — это спорт, вода — это зелень лип и газонов, вода — это чудесные прогулки в окрестности, вода — это озонатор воздуха и победа над пылью.

Рабочий ежедневно ездит на завод и обратно — его глаз хочет отдыхать на прекрасных архитектурных ансамблях, а тело хочет удовольствия от самого переезда. Сравните трамвай и речной трамвай — и вы поймете разницу передвижения в жаркий, утомительный летний день.Москва должна быть самым красивым городом мира, и не только в центре, как капиталистические города, но и в рабочих районах. Проектируйте здесь скверы, цветники, несколько фонтанов. Вон построили новые дома — как скучны фасады. Надо строить шире, щедрее, веселее, чтобы радовало глаз.

Клоака у самой Красной площади. Семнадцатый век.

Возникает мысль снести все эти обветшалые лабазы, превратить Зарядье в несколько террас зелени — зелень, вода, гладь Москва-реки, кремлёвские и Китайгородские стены — это будет одно из самых прекрасных мест в самой красивой столице мира.

Машины идут дальше, по Ильинке, через Третьяковский проезд на Неглинную, на Цветной бульвар. Здесь в подземной трубе протекает хилая Неглинка.

И решено: освободить обводненную Неглинку из трубы и её освеженными водами украсить широкий бульвар.

Машины идут к Петровскому парку. Мало воды на севере города. Пустим магистральный канал от Химок параллельно Ленинградскому шоссе.

Дворец Советов должен отражаться в полноводной реке так же, как дворцы комсомола, техники, труда, радиодом, великолепные новые дома на Берсеневской, Раушской и прочих набережных, — это удваивает архитектурный эффект зданий. Комбинат «Правды» строится на плоской равнине Ямского поля, среди трухлявых коттеджей и серых заборов. Он будет построен, и мимо него потечет великолепный магистральный канал для внутригородского водного транспорта. Пусть воды каналов расширяют наши улицы, создают архитектурные пейзажи невиданной красоты.Каналы пройдут по Камер-Коллежскому валу, около Ленинградского шоссе, у фабрики «Богатырь», по Садовой, в районах Петровского-Разумовского, Бутырского хутора, Останкина. Реки выступят из труб в районе Пресни, Александровского сада, на участках Бульварного кольца. Вода раскроется в разных местах в ряде проточных прудов, водных лент, каскадов, перепадов. Неглинка украсит парк ЦДКА, Екатерининский парк, Цветной бульвар и, пройдя по трубе к Александровскому саду, опять раскроется водными лентами и спадет каскадами в Москва-реку. Краснопресненская набережная превращается в водяную лестницу, используя рельеф склона. Сто пятьдесят гектаров водного зеркала в Москве удесятерятся - их будет 1500 га. Застойные ямы — Чортовы, Антроповы, Синичкины, где опасно купаться, где гибнут мальки рыб, — превращаются в чистые проточные водоемы.

Великие водные дороги скрестятся в Москве. Москва превратится в порт пяти советских морей.

Велика Волга. Больше тысячи городов и деревень стоит на ней. Широка Волга, но хозяйственно это была не одна река, а несколько рек, потому что грузы приходилось перегружать, переваливать с судна на судно. Волга была разделена на куски мелководьем, как Днепр — порогами. План Большой Волги создаст единую реку с одинаковой глубиной почти по всему протяжению. Обновленные реки пересекутся в Москве. Это будут новые реки — водные пути, сращенные, подпёртые энергетическими станциями.

Москва будет столицей пятиморья: пять морей станут, связавшись через реки, частями одной системы. В третьей пятилетке из Москвы можно будет проехать в Балтийское, Белое, Каспийское и Чёрное моря, в Кольский залив Ледовитого океана, добраться до бассейна Северной Двины, Днепра, Оби, ни разу не сходя с парохода. А это значит — дешёвые фрахты для соли, гранита, нефти, ржи, апатитов, пшеницы, леса — для всего тяжелого, громоздкого, объёмного сырья, топлива и пищевых продуктов.Американские миллиардеры убили такую водную артерию, как Миссисипи, понастроив параллельно могучей реке железные дороги, — пролетариат не повторит подобной ошибки. Для него транспортная проблема, как и проблема озеленения площадей, мировой канал и уличный фонтан, величайший завод и кубатура жилого дома, первоклассный метрополитен и автокачка стоят в одном и том же ряду, на пути к наиболее разумному использованию благ природы.

Социалистический план воспитывает в нас чувство гармонического развития всех отраслей хозяйства. Это чувство заставляет болеть о благоустройстве столицы и торопить волжскую воду к московским берегам. Оно говорит: ванна в каждой квартире, душ на самом маленьком предприятии, плавательные бассейны десятками в каждом районе — это удесятеренная работоспособность, это бодрость, это радость жизни, это приближение городского существования к гигиене морского посёлка.

Ванна и рабочий душ, и каскады Парка культуры, и свежие проточные пруды, и воды морского порта в сердце континента смывают с людей и городов грязь и некультурность старого мира.

Таков великий план обводнения Москвы. Москва преодолевает свой старый облик «большой деревни», большого уездного города, в наши дни хорошеет, превращается в европейскую столицу — ровные дома, асфальтированные проспекты. Но и этот облик временный. Воды и зелень придадут ей вид города-парка. Липы, тополя, кедры, пинии, мичуринские гибридные деревья, плодовые сады по теперешним загородным шоссе, самый рост города, когда будут включаться всё новые зеленые массивы, — всё это изменит Москву.С ростом бывшие уездные города Московской губернии превращаются в города-сателлиты, города-спутники, и столица поглотит их: Ногинск и Орехово-Зуево, Дмитров и Пушкино, Подольск и Коломну, Каширу и Серпухов. Это кольцо будет омываться Окой, его пересекут Пахра и Гжелка, Сосна и Талица, канал будет включен в границы города, озеро Сенеж будет внутренним прудом.

Огромные полевые ветры будут овевать массивы зелени: Лосиный остров и Малаховский парк. То, что сейчас называется планом Большой Москвы, станет только центром города, его не отличишь от окраин. И будут к великому городу подступать индустриализованные совхозы, колхозы, перерабатывающие своё сырьё, фабрики, светлые большие дома, асфальтовые и клинкерные шоссе красивее наших улиц, плодовые сады пышнее наших парков; поля — как воздушные зоны города.

И над этим просторным поселением здоровых людей, чистых, просторных, красивых домов, бесшумных, бездымных, беспыльных машин будет весело звенеть жаворонок, как он звенит над гречневым полем, и пчёлы будут спокойно летать за мёдом на Яузский бульвар — и люди скажут: «Вот и стирается разница между городом и деревней. Мы на подступах к эпохе коммунизма».

http://ttolk.ru/articles/kak_v_1930-e_planirovali_obvodnit_moskvu

Разве это можно былдо допустить? Ведь тогда рабочие всех стран захотели бы сделать у себя то же самое! Причина развязывания войны была предопределена. Ну а повод, он всегда найдётся, было бы желание((((

Картина дня

наверх